– Товарищ Сидоров, из того, что я от вас услышала, я понимаю, что я могу не бояться этого человека в течение трех суток, и то, если он не сбежит оттуда, куда вы его пока посадили. До свидания.
Да, очень неприятно. Никому нельзя ничего доверить, все приходится делать самой.
Гроб с телом Александра Николаевича прибыл к подъезду его дома в оговоренное время. Большой катафалк, строгого черного цвета, без пошлых ангелков и безвкусных надписей. Аккуратно одетые ребята выставили гроб на специальный помост перед группой провожающих. Над маленьким двором поплыла скорбная музыка. Профком химзавода не подвел, на двух автобусах прибыли ветераны цеха и оркестр. Во двор спустились жильцы дома, которых обошла бывшая соседка Аркадия Николаевича. В стороне кучкавались несколько человек, которые, как я подозреваю, были причастны к смерти моего друга, а вокруг них нарезали круги опер Сидоров и его коллега, которого я видела в отделе. Я была довольна, моего друга в последний путь провожали не только я, милиционеры и убийцы, но и обычные, нормальные люди.
На кладбище приехали ветераны с опером Сидоровым в одном автобусе, к которым примкнула пара соседей, узнавших, что поминки оплачены. Второй автобус занял оркестр, теперь на приличном уровне игравший рвущую сердце мелодию. Из подозрительных личностей, на кладбище появились двое, выйдя откуда-то из кустов. Молодые, прилично одетые мужчина и женщина, с открытыми, располагающими к себе лицами. Женщина держала в руке четыре красные гвоздики. Обычные люди, только напряженно вслушиваются в разговоры, не сводят внимательных взглядов с меня.
Люди подходили к могиле, говорили теплые слова о покинувшем нас человеке, а я напряженно думала, стоит ли устроить небольшую провокацию. Например, кинуть в толпу подогретых нескольким бутылками водки бывших коллег покойного (пили исключительно, как лекарство от ледяного ветра, дующего на кладбище), гневную речь, как умирал их товарищ, выразительно глядя на эту парочку. Наверняка, кто-нибудь поймет все правильно, начнет задавать вопросы: кто вы, молодые люди?
Хотя, наверное, воздержусь. Драка на кладбище вряд ли украсит похороны, ведь это не свадьба.
Поминки в кафе проходили вполне пристойно. Ветераны и музыканты, приглашенные мной, добрыми словами помянув Аркадия Николаевича, сейчас просто наслаждались хорошей едой и приятной компанией. Оперуполномоченный Сидоров, уяснив, что собравшиеся здесь люди подробностей убийства не знают, и, подвыпив, ничего интересного ему не расскажут, принял стакан водки «на посошок», поцеловал мне ручку и откланялся.
Убедившись, что все в порядке, я нашла тихий уголок, и набрала номер телефона:
– Агентство «Центурион»…
– Здравствуйте, директора, пожалуйста…
– Как вас представить?
– Скажите, что звонит Маша, которая не любит договора….
Щелчок в трубке:
– Здравствуйте, Маша!
– Здравствуйте, мне нужна ваша