Туман сгущался, ухудшая видимость. Серебрились листья камыша, накрытые пушистой дымкой. Замолкли жабы, скрывшись в воде. Агидель едва различала очертания деревни, а лес, как и мост, и вовсе пропал из видения глаз. Девушка любила туман, но не вечерний промозглый, а утренний теплый. Когда невесомые клубы пара накрывают собою поля и леса, мокрые от росы травы прижимаются к земле, а в воздухе веет прохладой и едва уловимым смолянистым запахом хвои, приносимым с леса.
Агидель нерешительно переминалась с ноги на ногу. «Возвращаться в деревню опасно», – размышляла девушка. Она потерла друг о друга ладони и хотела уж было присесть на траву, как в кармане зазвонил телефон.
– Алло, бабушка, – шепотом сказала Агидель, настороженно оглядевшись по сторонам, но, кроме тумана, девушка ничего не увидела.
– Ты дома? – ответил низкий голос.
– Нет, я немного задержалась, но уже иду домой…
– Хорошо, старайся приходить домой пораньше, я волнуюсь.
– Да, не волнуйся. Пока-пока, – ответила девушка и ощутила, как на плечо опустилось нечто неприятно холодное.
Развернувшись, Агидель увидела серую нечеловеческую руку. Белесая пелена рассеялась, и ее взору предстало непонятное существо с желтыми глазами и острыми клыками. Его серая кожа, покрытая многочисленными складками, была грубой и холодной, словно у змеи. Существо издало какой-то звук, похожий то ли на хрип, то ли на рык. И Агидель потеряла сознание.
Девушка лежала на кошенине. В воздухе витали ароматы травы и мокрой земли. Агидель с трудом подняла словно зажатую в тиски голову. Виски ломило, и боль неприятно отдавала в шею и в правое плечо. Небольшая полянка периодически освещалась яркими вспышками. Во время одной из таких вспышек Агидель увидела существо, отвратительный вид которого она желала забыть, и двух босых девушек, которые по какой-то неизведанной причине отважно сражались с существом.
Агидель не понимала, что происходит. Но, быстро оценив ситуацию, она встала на ноги, заметив, что ее сандалии куда-то пропали, и, пока никто не увидел, побежала в пролесок. К горлу подкатывала тошнота, а голова кружилась, казалось, вот-вот и она вновь потеряет сознание. Теперь Агидель ничем не отличалась от таинственных незнакомок. Ее сарафан струился по ветру, босые ноги хлюпали по лужам, а копна запутанных волос закрывала лицо.
Отбежав от поляны, Агидель осмотрелась вокруг. На улице стояла глубокая ночь. Средь тоненьких стволов осин все так же стелился туман. Где-то над головой раздавался приглушенный крик сыча, вышедшего на ночную охоту. А в траве шуршали ежи. «Где я?» – недоумевала девушка. По округе пронесся ветерок. Затрепетали