– Любую помощь в создании сыворотки. Но с условием, что ее изобретателем помимо меня будет считаться и он. Как тебе это нравится?
– Отвратительно.
– О чем и речь, Маришка. Я его тогда погнал отсюда поганой метлой. А он… – Игорь Кириллович начал задыхаться. – Любыми способами захотел завладеть моими записями. Ты знаешь, что весной меня чуть не обворовали? Да. Причем дважды. Его проделки, Агафонов людей подсылает. Глупый! Дураком был дураком и остался. Я ведь теперь, Маришка, из дома ни ногой. Мне даже продукты привозят к крыльцу. И оружие у меня имеется, старое охотничье ружье, так что я без боя не сдамся. Не видать никому моего рыжика, как собственных ушей.
– Кого? – не поняла Марина.
Игорь Кириллович встал и подошел к широкому подоконнику. Секундой позже выяснилось, в подоконнике скрыт выдвижной ящик. Оттуда старик достал толстый дневник в рыжем кожаном переплете.
– Здесь, Маришка, все записи по созданию сыворотки. Шаг за шагом. Ты не представляешь, сколько стоят эти записи? Миллионы! Миллиарды!
– Игорь Кириллович, если вам мешают работать, более того, если вы знаете, что Агафонов вознамерился похитить ваши документы, почему вы не обратитесь в полицию?
Старик рассмеялся.
– Эх, Маришка, наивная ты душа, – его взгляд сделался острым. – Пока сыворотка не будет готова и не пройдет окончательные испытания, никто ничего не узнает. Я ждал этого момента не одно десятилетие, подожду еще годик.
– Зря вы Агафонову сообщили, усложнили себе жизнь.
– Зря, – согласился Игорь Кириллович. – Ну что ж, и на старуху бывает проруха.
Положив дневник в ящик, Игорь Кириллович предложил Марине спуститься вниз. В гостиной он вновь заговорил о сыворотке, о деньгах и славе, которая на него свалятся, когда цель будет достигнута. Даже упомянул Нобелевскую премию. Марина слушала старика и не могла до конца поверить его откровениям.
Вечером она призналась Наташке:
– Если бы не я не увидела герань и фиалку, решила бы, что у Игоря Кирилловича начался маразм.
– Марин, а вдруг это не герань и не фиалка? Может, какие-нибудь экзотические растения, похожие на герань и фиалку?
– Наташ, я, по-твоему, герань от экзотического растения не отличу? И потом, в комнате витал тошнотворный запах. Именно так пахнет герань. Помнишь, у нас на окне два горшка стояли, и бабушка говорила, что от запаха герани у нее начинает болеть голова?
– Помню, – ответила Наташка. – Значит, получается, Игорь Кириллович сказал правду, и он на грани всемирного открытия?
– Типа того.
– Как интересно, – улыбнулась Наташка. – Слушай, а прикинь, если он действительно получит премию. Это ж какие деньги! А родни у него нет.
– И что?
– Кому деньги достанутся?
– Наташка, о чем ты думаешь?
– Нет, Марин, не пойми меня неправильно, я хочу, чтобы Игорь Кириллович жил очень долго, ну а все-таки, рано или поздно он…
– Прекрати.
– Вдруг