Наконец, заветный клочок бумаги, сложенный почему-то гармошкой, выпал из носового платка, который я встряхнула, наверное, в двадцатый раз. Я с победным видом сунула его проводнику под нос – разумеется, билет, а не платок. Тот изучал его, как мне показалось, гораздо дольше, чем требовалось, но в конце концов вернул мне и неохотно буркнул: «Пожалуйста». Уж не знаю, чем я ему не угодила.
Я спрятала билет обратно в сумочку – разумеется, тут же позабыв, куда именно, – и в растерянности остановилась перед высокой подножкой вагона.
Втащить тяжелую дорожную сумку в поезд – это был для меня едва ли не самый трудный этап пути! От гостиничного номера до такси и от такси до вагона – на этих отрезках помощники всегда найдутся, либо добровольные, либо платные. Но как только вокзальный носильщик сгружает твою кладь со своей тележки… Тут приходится уповать только на милость случайных попутчиков да на собственное обаяние! И почему я никогда не слушаю свою мудрую сестру, Господи?! Уж сколько раз Полина высмеивала мою «совковую» привычку везти из Москвы подарки всей семье и вообще всякую всячину, и столько же раз я убеждалась, что она права: то же самое и, как правило, за те же деньги можно купить и у нас в Тарасове. И что же? Да ничего! Дав себе очередной зарок, я снова и снова нагружаюсь в столице как ломовая лошадь – совершенно не по своим скромным физическим возможностям!
В тамбуре, как назло, не было подходящего объекта, на котором я могла бы испробовать силу своего обаяния. То есть, там вообще никого не было: отъезжающие уже сидели в вагоне, а провожающие махали им ладошками с перрона.
– Ну что, девушка, сменим гнев на милость? Я говорю, может, сумочку все-таки доверите? – услышала я за спиной. И без лишних слов уступила свою тяжкую ношу парню в черном плаще, который скользнул по мне насмешливым и вместе с тем каким-то смущенным взглядом.
– Вот так-то лучше. – Крепыш, подметая подножку длинными полами своего прикида, вспорхнул по ней так легко, будто моя сумка была папкой с документами или, по крайней мере, кейсом с деньгами, и сверху протянул мне руку. – Забирайтесь, а то и вправду в Москве останетесь! У вас какое место?
– Тринадцатое, – вздохнула я.
– Сочувствую, – хмыкнул попутчик. И прибавил, хитровато взглянув на меня: – А мы с вами соседи!
«Значит, мне можно посочувствовать вдвойне!» – прокомментировала я про себя, однако вынуждена была изобразить вежливую улыбку. Все же этот тип мне помог, и теперь, хочешь-не хочешь, придется терпеть его до самого Тарасова!
Хоть бы с остальными попутчиками повезло, а то как попадутся все трое мужики! Веселенькое будет дело…
С тяжелым сердцем я вошла вслед за широкой черной спиной в свое купе, однако там было пусто. Я еще не сообразила, что