Читатель, здесь я возвышу голос, до этого говоривший с тобой весьма деликатно, возвышу, насколько позволяет мне хронический тонзиллит (весной и осенью у меня всегда обострения), для того чтобы подсказать тебе, какая цифра следует за тридцатью пятью, потому что цифра эта далеко не тридцать шесть и даже не тридцать семь. Давай посмотрим на ситуацию объективно. Если тебе, к примеру, сорок лет и больше, но при этом ты не владелец бизнес-джетов, яхт и вилл, то есть ты из тех смертных, что ходят по земле, то, услышав «тридцать шесть» относительно чьего-либо возраста, ты представишь себе «тридцать», как мы всегда представляем младших нас ещё младше. Если тебе всего двадцать, то к тридцати шести годам Зарины в твоём восприятии мгновенно приплюсуется ещё десяток, и наша красавица потянет на все сорок шесть. А сколько же тогда Любимому, спросишь ты (хороший вопрос, для нас он ключевой в понимании последовательности чисел). Отвечаю. Сейчас ему пятьдесят четыре года, на момент знакомства с Зариной было сорок восемь, но с домами, яхтами, автомобилями, самолётами и прочими игрушками он ощущал себя на тридцать пять, потом на тридцать, потом на двадцать пять, и как бы это ни казалось кому-то противоестественным, очевидно, что его судьба – молодеть дальше. «Цари не старятся», – сказал Эразм, а мы добавим, что и не взросле… Прости, читатель, кхм… необходим глоток воды, мой возвышенный голос зазвучал слишком низко… Кхм…
…Отлично, сейчас намного лучше… Так вот: теперь ты можешь представить, какая на самом деле цифра следует за тридцатью пятью в случае с Госпожой в восприятии ею Любимым и ему подобными? Но пока мы разглагольствовали, Зарина убежала обратно в спальню, а оттуда в гардеробную, и, прежде чем последовать за Госпожой, позволь мне рассказать тебе кое-что о главной комнате моей героини и нескольких удивительных полочках, которые…
Глава 2
Где мы подробнее знакомимся с гардеробной Зарины и содержимым её полочек
…которые заслуживают отдельной главы. Итак, великолепная гардеробная Госпожи Зарины примыкала к спальне и по размерам соревновалась с гостиной. Вернее, гостиная соревновалась с гардеробной, и надо отметить, выигрывала немногим. В последней не было окон, но к этому можно смело добавить «Слава Богу», так как свободные стены, обрамлённые изысканной лепниной по самому верху, служили огромным пространством для высоченных лаковых, очень вместительных шкафов. Венецианская люстра свешивалась с потолка пучками хрустальных гирлянд и, отражаясь в глянцевых поверхностях, заставляла помещение искриться всеми оттенками спектра. Эркер в гардеробной занимало гигантское зеркало, позволяющее рассмотреть себя со всех ракурсов, оно визуально расширяло помещение до необъятных размеров, умножая количество стеллажей. Их содержимое большей частью скрывалось за деревянными лаковыми фасадами, но было в гардеробной и несколько открытых полочек, расположенных