Если бы дизайнеры на мебельных фабриках хоть что-то понимали в своем ремесле, то этот ящик они бы с самого начала проектировали в виде гробика. Угодить рукописи туда, все равно, что привязать к ней камень и темной ночью забросить в глубокий пруд. Да-а-а! Незавиден писательский жребий! Но и редакторский не лучше. Хотя, казалось бы, перед редактором стоят всего две задачи – где отыскать талантливых авторов и как избавиться от графоманов?
Дверь редакторского кабинета стремительно распахивается. В ее проеме появляется обладатель фигуры, похожей на мешок с картошкой – самодовольный и неистребимый местный графоман Степан Сидорович Кутейкин. Красный и потный, в одной руке он мнет шапку, в другой – держит портфель неимоверных размеров. Под мышкой – растрепанная рукопись. Непогода и многолетние странствия по редакциям напрочь слизали краску с его битых судьбою ботинок.
– Нехорошо, Сергей Анатольевич! – вместо приветствия говорит Кутейкин.
Вся живописная фигура местного автора – от блестящей лысины до ветхозаветной обуви – не предвещает ничего хорошего. Она говорит, что явился он вовсе не в редакцию, а, как минимум – в столицу поверженного государства для подписания акта о безоговорочной капитуляции. Но редакция – не Фили, а Сергей Анатольевич – не Кутузов, имеющий возможность пожертвовать Москвой. За редактором только стена в обойных разводах да книжная полка. Припертый к ним, Сергей Анатольевич осторожно интересуется:
– Степан Сидорович, что случилось?
Кутейкин бросает рукопись на стол и без приглашения рушится на стул:
– Вот! Полюбуйтесь! Обнаружил в мусорном контейнере на вашем дворе!
Только теперь редактор понимает непоправимость содеянного. В измятой бумаге он признает недавний «шедевр» Кутейкина, вопреки заведенному правилу, выброшенный в мусор в неизмельченном виде.
– Как она там оказалась?! Вот чудеса! – говорит редактор. Он так естественно изображает удивление, что ему могли бы позавидовать Качалов со Щепкиным.
Еще минуту назад в кабинете звучал непринужденный смех. Ответственный секретарь и безответственный хохмач Полунников, желая устроить внеочередной перекур и позабавить коллег, зачитывал избранные места из работ Кутейкина. Но теперь и Полунников приуныл.
Вместе с обнаруженной в мусорнике рукописью Кутейкин кладет на стол свою новую поэму.
Степан Сидорович работает в сапожной мастерской неподалеку от редакции и каждую свободную минутку отдается поэзии.
Портфель Кутейкина в настоящее время расстегнут, и редактор к своему ужасу замечает его стопроцентную укомплектованность. Нет, автор скорее глуп, чем ленив.
– Степан Сидорович, видите ли, у нас сегодня очень напряженный день… – говорит редактор.
– Вот и хорошо! Отдохните немного.
Проявив