Служанка принесла нам по кружке, и мы начали пить. Пили практически молча. Говорил только я, коротко пересказывая подробности смерти целителя. Ифос и Хиртид менялись в лицах все сильнее по ходу продолжения рассказа. Казалось еще немного, и оба потеряют сознание. В конце концов одно дело просто погибнуть и возродиться, а другое умереть насовсем. Такое пугает и заставляет задуматься о нехорошем.
Я закончил рассказ. Мы выпили еще по одной и попросили обновить. Мне было неясно, сколько бухла вообще есть в таверне, и откуда оно берется. Было здорово, что его приносят по первому требованию, и при этом не нужно платить.
– Как дела у вас? – решил спросить Вал, чтобы соскочить с темы о Мисане.
– По нам должно быть видно, что дела не очень, – кисло ответила Адила. – Но все равно лучше вашего.
– У меня есть сильное лечебное зелье, – говорю. – Еще мы нашли кое-какое оружие на продажу. Думаю, сможем набрать вам на исцеление.
– Жесть, – пробормотал Хиртид и глянул на нас. – Может, ну его на хер это соревнование, а?
Мы переглянулись. Состязаться и правда больше не было желания. По итогам первой же вылазки за город мы не смогли выполнить квест и потеряли члена команды. Адила вкратце пересказала, как они взяли квест на истребление вурдалаков, нашли на берегу их нору и кое-как не сдохли, потому что в бою им хронически не перло. Игроки зачистили нору, но не смогли найти ничего полезного. Просто трата времени.
– За квест хоть заплатили? – спросила Аной.
– Он еще в процессе, – ответила лучница. – Нужно прикончить десять тварей, а мы убили только пять. Заказчик не хочет оплачивать монстров поштучно, да и не было такого уговора.
– Жесть, – вновь пробормотал берсерк, и мы продолжили пить.
После пары кружек на душе стало значительно легче. Груз действительности заметно полегчал, и мне начало казаться, что жизнь не так уж и плоха. Я смотрел на товарищей и видел, что им тоже становится лучше. Лица проясняются, взгляды перестают казаться тяжелыми и подавленными. Мы с Аной сидели рядом, и тут я вспомнил наш разговор по пути на берег. Девушка была не против. В тот момент. Но уместно ли думать о сексе, когда товарищ умер и больше не вернется?
«Вот же блин», – я смотрел на Аной и раздумывал о том, стоит ли вообще заводить разговор. Меня разрывало между желанием близости и нежеланием показаться мудаком.
Девушка заметила мой взгляд и посмотрела в ответ. Я улыбнулся и тут же совершенно ни к месту вспомнил рассказ ассасина об инвалидности и госпитале. Я смотрел на стройную и симпатичную Аной, но разум представлял себе искалеченное тело в больничной койке.
«Ну почему?», – мысленно простонал я, прикрывая веки. Тут же появился лист персонажа и инвентарь, зрелище которого слегка отвлекло.
– Ты как? – спросила Аной, и я рукой ощутил ее прикосновение, после чего открыл глаза.
– Не знаю, – говорю. – Вроде нормально, но… не знаю.
Остальные сидели в тишине, словно на поминках. Каждый пил и выглядел так, будто думает о чем-то