Ка-арис:
Ледяные грани! Как же мне не хотелось оставлять свое чудовище… Но я прекрасно понимала – сейчас от меня пользы никакой. Если бы я могла обращаться… Но я не могу. Мало того, если вдруг разозлюсь настолько, что захочу обернуться, и опять начну задыхаться, то вместо простой обузы стану отвлекающим фактором. Не хочу переживать весь этот позор по новой!
Так что я пожелала Синдру и Эслентейну удачи, уселась в ту же телегу, в которой ехала вчера, и постаралась не думать о плохом. Отвлечься. Каждый час пути приближает меня к дому, скоро я увижу На-арис, Гармиру, Панширу…
Да я даже по Тха-арису немного соскучилась! И по Ра-аброну…
Про мать с отцом лучше не думать, иначе разревусь.
Надо побыстрее научиться снова обращаться в дракона, а то человеческая ипостась начинает меня раздражать и физической слабостью, и повышенной эмоциональностью. Я – высший дракон, магическое создание, надежда и опора своего народа, наследница своего отца… Уф!
Почему же мне все сложнее сдерживаться? У меня такое чувство, что я теряю часть себя!
Сколько я уже не обращалась? Так… на четвертые сутки ко мне вернулась память, в пути мы уже пятый день, то есть я уже восемь дней только человек?! А до этого… сколько я металась в небе драконицей?!
Ледяные грани, как же я хочу домой…
Телеги двигались заметно быстрее, чем вчера. Очевидно, глава обоза очень не хотел, чтобы преследователи его догнали. Даже дневной привал вышел какой-то скомканный, только чтобы дать лошадям передохнуть, а людям быстро поесть. И несмотря на отсутствие чудовища, я не осталась голодной. Возница той телеги, на которой я ехала, подвел к одному из костров, где мне протянули и миску с супом, и палку с шашлыком. И кружку с водой.
Поблагодарив, я уселась рядышком с возницей и постаралась не привлекать к себе внимания. Мало чего понимая в разговорах этих людей, я не хотела выглядеть глупо, спрашивать у них было нечего, а на не очень умную шутку про меня и Синдра я спокойно ответила, что каждый видит происходящее вокруг него через призму собственного жизненного опыта. На этом ехидные подколки про меня и чудовище закончились. Мне очень не хотелось ссориться с этими людьми, но и позволять оскорблять меня саму или моих сопровождающих я не собиралась.
Когда я уже почти доела, к костру подошел глава обоза. Перекинувшись парой слов с одним, парой слов с другим, он поулыбался и мне. Подмигнул, а потом посмотрел как-то странно, нахмурившись, как в первый наш разговор. Но тут же вновь улыбнулся и подлил мне в кружку воды из своей бутылки…
Сильное снотворное, очень сильное, настолько, что я даже зевнула пару раз. А потом организм распознал еще какой-то дурман или яд… Нет, все же дурман, обездвиживающий.
Как интересно! И с дозой ведь почти угадал, потому что меня и в сон клонить стало, и тело почти на минуту стало каким-то вялым. Дурманы на меня, оказывается, действуют… обидно. А я ведь была уверена, что неуязвима.
Хотя кто-то же убил моего отца! И любая нормальная