– Так точно! Никакого! – повеселел я и принял управление. – Во-о-от так, справимся, Глазастик? Как думаешь? Разве что немного… – я добавил корректировку бортового помощника на уровень пятнадцати процентов. Всё-таки перестраховаться надо, не хотелось бы закончить свой полёт грудой металлолома на безжизненной поверхности спутника.
Тринадцатый вышел на связь:
– По поступившим показаниям мы видим, что вы на ручном управлении с корректировкой пятнадцать процентов, подтвердите.
– Подтверждаю, сектор чистый, звезда умница, спокойная, гравитационных, магнитных волнений нет. Аномальных выбросов частиц не фиксируется. Одна планета один спутник, решил размять косточки.
Диспетчер ответил не сразу, видимо совещался со старшим дежурным.
– Разведчик один, увеличьте корректировку до трети, как поняли?
Пришлось крепче сжать зубы. Какая же треть? Так совсем не чувствуется штурвал, а я…
– Разведчик один, подтвердите.
– Подтверждаю, треть.
– Видим, спасибо.
Ну что же. Пусть так. Я потёр руки:
– Давай знакомиться? – обратился к спутнику.
Заработали локаторы, началось трёхмерное построение поверхности космического тела. Я совершал один виток за другим, меняя орбиты.
Спутник был без атмосферы, без тектонической активности, без воды в каком бы то ни было состоянии, с множеством метеоритных следов. Я спустился ниже. Никаких биологических признаков жизни.
Не выживший при родах брат планеты.
– Не густо, да, Глазастик?
Глазастик ответил мерными звуками работы своего компьютера.
Графики монотонно текли по мониторам. На большой экран я вывел картинку спутника подо мной.
– Да, – вглядывался в открывшийся перед собой вид, – ты видишь ровно то же самое, что вижу и я, Глазастик. Пустоту. Ну, спутники твёрдых планет все такие. Отчаиваться не будем. Хотя, если бы была развитая техногенная цивилизация, то первым делом они бы его колонизировали… Отличная отправная точка для исследования своей системы. Маленькое притяжение, близость к родной планете. Ресурсы есть. Что скажешь, Глазастик?
Глазастик был занят работой. Он, слегка корректируя мой курс для лучшей работы локаторов, медленно облетал спутник, тщательно исследуя каждый его километр.
Кратеры, кратеры, кратеры и ещё раз кратеры. Космос беспощаден и равнодушен к своим многочисленным отпрыскам; оставляет незаживающие раны на всех, кто не успел укрыться плотной атмосферой. Да и им порой достаётся.
Постепенно, начав с полюса, я подвёл корабль к экватору, где локаторы и зафиксировали нетипичное отражение от поверхности.
Глазастик тут же вывел результат на экран. Всё выходило к тому, что внизу были какие-то металлические объекты правильной формы. Сердце моё забилось сильнее. Как у рыбака, когда поплавок несильно качнулся на поверхности. Рыба? Или…
– Тринадцатый,