Все было готово, и мы уселись ужинать. Конечно, пригласили и Светку. За ужином она нам поведала, что квартира эта досталась ей по наследству от ее деда, который был искусствоведом, и всю жизнь прожил и проработал в этом городе. А сама Светка по причине больного сердца, закончила текстильный техникум, и сейчас выполняет кое-какую работу на дому, и сдает три комнаты из пяти, квартирантам, приезжающим в институт повышения квалификации. Ей так понравился ужин (хотя, я думаю, что не сам ужин, а то, что мы ее пригласили), что она, расчувствовавшись, извлекла из глубин старого резного буфета вишневого дерева, который, как мне показалось, был ровесником ее деда, если не прадеда, коробку конфет местной фабрики. А еще, сурово хмуря брови, велела обращаться с нею на ты.
– Мы ведь почти ровесники. Так чего вы мне «выкаете»?
Мы решили, что она права, тем более что, с ее возрастом кое-что прояснилось. Она была старше нас всего на полтора года, как я правильно предположила, увидев ее в нормальном человеческом виде. За чаем, я спросила у нее про музей, который так заинтересовал меня своей вывеской.
– Слушай, Свет, мы тут на музей наткнулись, совсем небольшой, рядом с домом. Странное ограничение временного периода меня очень заинтересовало. Может знаешь про него что?
Светка довольно хмыкнула, сделала глоток чая и многозначительно произнесла.
– Я, практически, в нем, в этом музее выросла. Дед там как раз и работал. Всю жизнь, можно сказать, посвятил этому. Там еще до сих пор работает его, так сказать, соратница и боевая подруга, Флора Зигмундовна. Своеобразная старушенция. Нордического, можно сказать, характера. Но… – Светка многозначительно подняла палец вверх, а мы замерли в ожидании ее дальнейшей речи. Наше внимание ей весьма польстило, и она старалась держать паузу, наращивая интерес к своим словам. И наконец, выдала. – Если вы ей понравитесь, она вам много чего интересного может рассказать. – И Светка нам лихо подмигнула.
Я посмотрела на Пашку.
– Ну, что, завтра после лекций зайдем?
Тот с готовностью кивнул. А Светка, запихнув в рот очередную конфетку, шумно запила ее чаем, и проговорила.
– Будет лучше, если я вас ей представлю. Бабулька придерживается светских условностей, потому как сама, из довольно древнего местного рода.
Мы согласно закивали головами. Я выразительно посмотрела на часы.
– Пора на боковую. Иначе, завтра на лекции опоздаем.
Пашка с готовностью поднялся, собираясь было смыться из кухни. А я сурово нахмурилась.
– Ты куда собрался, мил человек? А кто со стола будет убирать и посуду мыть?
Пашка загрустил, но уйти не посмел. Стал покорно стаскивать посуду к раковине, а хозяйка с любопытством посматривала на нас, пытаясь разобраться в сути наших отношений. По ее озадаченной физиономии, было понятно, что она ничегошеньки так и не поняла. А просвещать ее на этот