Первое впечатление было не лучшим. Да, во дворце она была поразительно красивой. Красивой, гордой, неприступной и… казалась взбалмошной, не умеющей держать себя в руках, ядовитой и упивающейся своей вседозволенностью. А еще холодной, несмотря на то, что ее огонь очень часто полыхал на пятых точках неугодных и дураков, а ее шутки нередко повышали температуру в бальном зале или на собрании короля в самом прямом смысле этого слова.
Честно, я ее понимал. Все эти дураки, которые по какой-то причине звались правительством, все эти послы, которых нужно было сажать на кол, а не отправлять в другие страны, вся эта аристократия, которая чудила отнюдь не безобидно…
Я бы тоже над ними подшутил. Но, пожалуй, чуть более скрытно и чуть менее добро. Не так свободно и в глаза, как она. И этим, пожалуй, она меня тогда безмерно раздражала. Лишь намного позже я понял, зачем она это делала. Если бы не делал скидку на ее возраст, не считал ее глупой, то догадался бы и сам, а так… спасибо принцу, что подсказал.
Мы с Игнис даже пару раз начинали магические дуэли (когда серьезно не сходились во мнении), но никогда не заканчивали: разнимал или король, трясущийся над своими золотыми колоннами, или принц, которому мы принесли клятву верности. Возможно, когда-нибудь мы бы сцепились всерьез, если бы принц не решил со мной поговорить.
– Послушай, Оден… Не мое это дело, но присмотрись к леди Игнис. Она не такая инфантильная, какой может показаться. К тому же она на моей стороне и желает королевству процветания не меньше тебя. Подумай сам: если бы она время от времени не будоражила своими выходками высший свет, не устраивала целые представления, прямо рассказывая обо всех проступках аристократов, то все те люди, которые привыкли к беззаконию и вседозволенности, не распосаялись бы окончательно? Она неплохо «почистила» наше прекрасное высшее общество.
И тогда я присмотрелся. И досмотрелся. Ни у одного приличного аристократа, который заботился о своих подданных и честно вел дела, ни у одного слуги (не считая парочки, которая пыталась подсыпать яд младшей сестре принца) не было конфликтов с леди Игнис. Она планомерно избавлялась (морально, по крайней мере) от наиболее неприятных людей из высшего общества. Граф Лоздик, который имел обыкновение развлекаться со слугами против их воли и любил охоту на редких магических животных, после разговора с Игнис уже четвертый год не покидал своего поместья. А если верить сплетням слуг, то и из спальни своей не выходил. На всякий случай. Потому что Игнис пообещала поджарить его и подать на обед своим саламандрам. В первый раз она его только напугала, зато при второй встрече демонстративно села за королевский обеденный стол рядом с Лоздиком и кормила свою ящерку сырым мясом, приговаривая:
– Кушай, моя хорошая, возможно, тебе посчастливится скоро отведать кое-что поинтереснее.
Как она умудрилась протащить сырое мясо на королевский обед – тот еще вопрос. Большинство аристократов до сих пор пытаются выведать этот секрет, потому