– Я не знаю, отец, – поджав маленькие ножки, бормотал Ромунд. Он не знал, почему. Он действительно не знал.
– Ты предал их, ты предал нас. – воздух на берегу огненного моря был раскалён до предела. Было трудно дышать. Пламенные волны с гневным рокотом накатывали на выжженный берег. Ромунд плакал, но слёзы моментально сохли на щеках. – Теперь Они сожгут наш мир. Мы обречены.
Щёлк.
– Спасибо, сестра, – проговорил одетый в длинный белый халат мужчина.
Ромунд лежал в маленькой темной келье, связанный по рукам и ногам. Толстые ремни надёжно держали его.
– Итак, больной, вы давно у нас. А всё не можете прийти в себя. Ваша болезнь прогрессирует.
– Как… какая болезнь? – пробормотал Ромунд. Холодный пот выступил на лбу.
Мужчина вздохнул. Его благородное лицо с отточенными чертами, прямыми скулами и большими глазами выражало усталость и разочарование.
– Ну вот снова. Столько процедур. Столько потраченных сил. А вы всё магия, кланы, Ордены. Чёрная гора!
– Я… я не понимаю. Где я?
– Приют Святого Фердинанда. Дом скорби, – вздохнул мужчина. – Я ваш лечащий врач.
Щёлк.
– Пли! – заорал Мердзингер и его голос утонул в визге тысячи стрел. Вспыхнув алым огнём, они устремились в сторону бесчисленных орд наступающих врагов и накрыли их гибельным ковром. Но неудержимый поток ненависти словно не заметил первого ответа защитников Чёрной горы.
– Бьём, пока не опустеют колчаны! – приказал полуэльф. Но в его указаниях никто не нуждался: каждый воин с луком стрелял по врагам без остановки.
Два удара сердца, и стрела отправляется навстречу чьей-то судьбе.
Метр за метром волна врагов продвигалась вперёд. Бесчисленные смерти не являлись для них помехой. Они не знали жалости к себе.
Они не умели чувствовать.
Они пришли убивать.
Чёрное небо громыхало и плевалось молниями. Целые потоки едкой, с горьким привкусом воды, лились на воинов. Солдаты захлёбывались, но не останавливались и продолжали стрелять.
От гадкого вкуса дождя Ромунда мутило. Он отплёвывался, но маленькие капли всё лезли в рот. Юношу вырвало. Руки дрожали.
– Дерись, пацан, другого не дано! – кричал ему Бочонок.
– Только сражаясь, можно отстоять то, что любишь, – вторил ему Медведь, отпуская тетиву.
– А что я люблю?
– Для каждого своё, – ответила Альма, повернувшись к Ромунду. Её ясный взгляд светился счастьем.
Ромунд зарычал и рванул стрелу из колчана. Натянул тетиву. Отпустил. Рванул следующую.
Он будет сражаться!
Без страха. Без боли. За любовь!
Щёлк.
Корабль крутило и швыряло из стороны в сторону. Волны бились о деревянный корпус, норовя разметать натужно скрипящее судёнышко на мелкие щепки.
Ромунд вцепился в мачту и звал богов на помощь.
Но они молчали.
– Зря стараешься, –