–Кругом война…пошлют наше дитятко к волкам в пасть…
Захар повернулся к матери и сдержанно сказал:
–Ну что вы матушка, были времена враги до порога нашего доходили…где от них укроешься! А тут, что сказать. пусть служит. Может выслужится. в дети боярские поверстают.
–И положено мне теперь четыре рубля в год!– не унимаясь хвастал Иван -И довольствие суконное на кафтаны, и соляное…да ещё двенадцать четвертей ржи!
–Да уж, ноне то точно дом наш станет полная чаша! Хлебца то не накушаемся. -с тяжелым вздохом, опираясь на палку ,встала и сказала Иулиания.
Все притихли в горнице. Бабушка подошла к Ивану, взялась за рукава его нового кафтана у локтей, посмотрела на внука внимательно.
–Благословляю. Служи честно, перед врагом не робей, начальство уважай, Бога чти!– и перекрестив, расцеловала внука трижды в обе щеки.
Иванова стать, где служить ему предстояло, располагалась. как и все прочие стрелецкие приказы в Земляном городе, у самой заставы, ворот городских, и потому называлось Заставной. Статейный пристав. что отвечал за хозяйство приказа, указал Ивану место в слободе. где надлежало ему свой двор поставить -дом с огородом. да ещё какими пристройками. На то из казны выдавался рубль. Тут пристав хитро подмигнул и сказал:"Но ты ещё парень не женатый, ты можешь и дома жить…если рубль этот пожертвуешь на паперти Объегорьевской церкви!".Иван не сразу понял, а когда дошло до него, что пристав рубль себе заберёт, а Ивану разрешить дома жить, согласился.
С этого времени началась для Ивана тяжёлая жизнь "пострелёнка",как называли юношей только-только вступивших на службу. Первый год не ходил Иван в караулы, а только исполнял приказы по хозяйству. Надо дров нарубить ,да в избу стрелецкую натаскать -делай Иван. Надо коням корма задать, да напоить, и это Иванова забота. Надо тех же коней почистить, в стойлах за ними убрать, Иван тук как тут. Старшие товарищи потихоньку бражничают, или в кости играют, прячась от мороза, стой Иван, да карауль, чтобы сотник не нагрянул, или спаси Господи, сам стрелецкий голова.
Однако Иван не близким, не себе, на жизнь такую не жаловался. Всегда весёлый, всегда незлобивый, делал дело, да иногда напевал себе под нос псалмы, что выучил будучи служкой церковным.
Вот минул год, и дали Ивану пищаль, как показалось ему сперва, тяжеленную, и неудобную. Дали бердыш, да саблю. И стали учить. Вот теперь то и настала по настоящему тяжёлая жизнь."Ничего- ничего- зубоскалил над ивановыми мучениями опытный стрелец Михей, по прозвищу Бобёр, обучавший Ивана стрельбе-оно если в учение тяжело, так в деле то ой как легче… Ты много пороху на полку не сыпь…и помни, что в бою отмеренные заряды, что на берендейке висят лучше сберегать для ближнего боя, когда враг в десятка два-три шагов будет"
Иван учился, как и всякой науке ,что постигал, военному делу быстро и хорошо. И стрелял отменно ,и бердышом рубил так, что порой бывалые служаки вскрякивали от восхищение.