Конец восьмидесятых и начало девяностых были временем дворовых группировок. Рыбинск, родной город Максима, был условно поделён «группировщиками» на районы, кварталы и дворы. Все враждовали со всеми: «девятка» с «севером», «полтина» с «варшавой», «гора» с «полиграфом»… А ещё были «бам», «мариевка», «аул», «квадрат»… Провинциальная молодёжь перестроечной и постперестроечной эпох была лишена каких-либо серьёзных целей и ориентиров, и поэтому выплёскивала свою бурлящую энергию друг на друга в бесконечных драках. Отстаивая свои ареалы обитания и совершая рейды на территории противников.
Рыбинск имел одну особенность, отличавшую его от других населённых пунктов, где приходилось тогда бывать Максиму. В какой бы из районов города ты не забрёл, то обязательно смог бы обнаружить на стенах «хрущёвок» и девятиэтажных панельных домов («панельников») огромные надписи, сделанные чёрной краской. С помощью них местные гопники увековечивали уход в армию своих наиболее авторитетных собратьев. А заодно метили территорию, давая понять чужакам, кто в этих дворах хозяин. Особенно это стало бросаться в глаза в первой половине девяностых. В общем-то, эти мемориальные стены были довольно однообразны и примитивны: «Саня ушёл на фронт. 25.10.1993» или «Дюша ушёл на фронт. 03.04.1994». Но попадались и с фантазией: «Череп ушёл топтать кирзу (дата)» или «Толстый ушёл объедать армию (дата)».
Что же касается тех самых «крепышей», одноклассников Максима, то они входили в дворовую группировку «пятнашка». В подвале одного из панельников они оборудовали свою штаб-квартиру, где тягали штанги, колотили самодельные боксёрские груши и теряли невинность со своими боевыми подругами. В качестве опознавательного знака и особого понта эти гопники носили белые вязанные шапочки с помпошками. И нещадно били самозванцев-подражателей, ходивших в городе в таких же головных уборах. Сама «пятнашка» часто выходила на охоту в центр отнимать деньги у тех, кто был моложе и слабее. Деньги тратили сначала на шоколад, а потом на вино.
В скором времени Максим получил приглашение от своих новых друзей вступить в банду. Это было почётно, престижно, и в какой-то степени даже находило положительный отклик в его душе. В общем, прими он тогда это предложение, то судьба его была бы интересной, яркой, но не долгой. Максим очень быстро отправился