Не говоря больше ни слова, я взял в руки фрагмент подсвечника и поднял его над головой.
– …точно такой же подсвечник мне повстречался в подземельях замка. Буквально – его собрат, двойник. Если бы я лично не оставил его там, в подземелье, то вполне мог подумать, что держу в руке именно тот.
– А может быть это он и есть? – с сомнением в голосе спросил Вячеслав. – Мало ли, как жизнь складывалась у него. Вот смотри – он повреждён. Значит, потребовались какие-то обстоятельства, чтобы специально, видно по месту слома, нарушить его целостность.
Кирилл взял у меня из рук свою находку и, повертев перед глазами, положил на стол.
– Я с особой тщательностью перерыл всё вокруг места его обнаружения. Но второй, то есть нижней части подсвечника в земле не нашёл.
– Так её там и быть не могло! – воскликнул я.
– Почему? – удивилась Ольга.
– Сейчас расскажу…
Тот подсвечник, который находился рядом с архивом князя Юсупова, тоже был без нижней части, сохранилась лишь его верхняя часть, куда вставляют свечу. Я ещё подумал, зачем понадобилось прятать в схроне от людских глаз то, что надо попросту выбросить? Но ответ на свой вопрос не получил.
По прошествии времени, познакомившись с дедом Василием, я рассказал ему эту историю.
– А кто такой, этот дед Василий? – не поняла Ольга.
– Это из книги, – пояснил ей Кирилл, – тот старик, который привёл Кира в «наш» дом. Так ведь?
Я согласно кивнул головой.
– …и, вот что он мне поведал. Оказывается, действительно существовало два одинаковых одно рожковых подсвечника. К тому же, есть и некая история о том, как они оказались в семье князя Юсупова. К сожалению, в своё время я её не записал, понадеявшись на память, а вот сейчас вспомнить не могу.
Поэтому буду говорить лишь о той её части, которая касалась последнего эпизода, известного лично мне. Когда архив князя Юсупова был спрятан под землёй, по совету суфии Шариде, о которой скажу позже, был проведён особый ритуал. Он должен был помочь оградить это место от проникновения в него посторонних лиц. А подсвечник использовался ею как оберег. Если его тронуть…
Тут я засмеялся, вспоминая, чем закончилось моё посещение Юсуповских подземелий в юности. О том, что в какой-то миг дикий страх вселился в наши с другом сердца, когда мы услышали лязг затворов, скрежет закрывающихся металлических дверей и пулей вылетели оттуда. Больше спускаться под землю тогда ни я, ни мой друг не желали. И дали друг другу слово никому не рассказывать о наших страхах и проявленном малодушии, а также о самих подземельях и обнаруженном там архиве. И пока надо мной довлела эта невидимая сила – и я молчал!
– Разделили надвое подсвечник по просьбе Шариде, – продолжил я, – в знак взятого обета. И ещё чего-то. Дед Василий этого не знал. Он лишь был уверен, что подсвечник сломали специально.
– А