Подлинным, а не мнимым препятствием на пути развития вакфов является утрата мусульманско-правовой культуры не только в Поволжье, но и в других мусульманских регионах России.
Так, в 1990-е годы ряд сельских администраций в Северном и Центральном Дагестане в обход российского законодательства передали часть приписанных к ним до коллективизации вакуфных владений вновь открывшимся мечетям. Иногда такая передача оформлялась как долгосрочная аренда. В свою очередь, мечети стали раздавать такие земли в субаренду членам своих общин. В Верховном Совете Дагестана в первой половине 1990-х годов активно обсуждался вопрос о включении положения о вакфах в Конституцию. Однако результаты первого общедагестанского референдума, состоявшегося 28 июня 1992 г., показали, что 83,7 % голосовавших выступили против раздела колхозных земель на частные владения, что фактически поставило крест на широкомасштабном возрождении вакуфной системы в республике.
Примечательно, что нормы, регулирующие вопросы, связанные с вакуфным имуществом, возродились в колхозной деревне Дагестана в 50 – 80-х годах XX в., постепенно адаптируясь к новым условиям жизни. Собранные отечественным востоковедом В.О. Бобровниковым и дагестанскими этнографами материалы подтверждают, что в ряде районов Среднего и Северного Дагестана горцы продолжали собирать натуральные и денежные поступления от бывших вакфов. Речь, конечно же, не идет о появлении новых вакфов. Но небольшая часть вакуфных имуществ, после коллективизации слившаяся с личной собственностью колхозников, при молчаливом одобрении колхозного начальства тайно использовалась на религиозные и благотворительные нужды общин колхозов. С 1960-х годов имела место нелегальная сдача в аренду бывших вакуфных полей и пастбищ.
Анализируя современный опыт возрождения вакуфной собственности в Дагестане, где в начале 1990-х годов в отдельных районах Нагорного Дагестана стали появляться немногочисленные вакфы, В.О. Бобровников пришел к выводу, что в этой самой исламизированной республике России нет особых предпосылок для развития вакуфной системы. Примерно то же самое можно сказать и о Татарстане, где культура вакфов была утрачена еще раньше, чем в Дагестане.
Означает ли все вышесказанное, что у вакфа в современной России нет никаких перспектив? Отнюдь. На наш взгляд, тот факт, что в России утрачена культура вакфов, существовавшая до революции, следует расценивать скорее позитивно, чем негативно. В наши дни татарские историки часто апеллируют к опыту функционирования вакфов в середине XIX в. в Поволжье. Однако при этом забывается, что значительная их часть функционировала с нарушением фундаментального исламского положения о запрете ссудного процента. Большая доля доходов от вакфов в Поволжье представляла собой результат ростовщических операций! Это означает, что у российских