Вторая фаза определяется процессом формирования величия государственного целого, приоритетной задаче которого подчиняется и духовная жизнь. Когнитологическим образом величия России становится образ «Третьего Рима», который находит свое воплощение в создании Петром I Российской империи.
Служение русского человека государству становится основанием новой морали, которая и впитывает, и подчиняет себе христианские ценности. И не случайно император становится фактическим главой церкви.
Заключенное в этой трансформации скрытое противоречие между двумя приоритетами – приоритетом самодержавной государственной власти и приоритетом сакральных ценностей христианства – порождает набирающую силу тенденцию поиска новых, научных оснований утверждения высших истин и социальной справедливости и нового их когнитологического образа. Мучительный процесс поисков нашел свое практическое завершение в третьей фазе, в идее Республики Советов, когнитологический образ которой становился образцом, указывающим всем народам путь реализации конечной цели истории. Образ России сливается при этом с образом Третьего интернационала, который создает свой исторический духовный мост к казалось бы канувшим в Лету берегам «Третьего Рима». Этот образ породил первоначальный массовый энтузиазм, который позволил «сметать» с пути всех неверующих, а также открытых и скрытых оппозиционеров великой идеи. Затем он постепенно переходит в фазу скрытых сомнений, публичных несогласий с новой философией истории. Каждый индивид с точки зрения своего внутреннего когнитологического образа мог считать себя в чем-то обиженным или обделенным теми самыми идеями социального равенства как выражения социальной справедли-вости, не говоря уже о жертвах открытой и скрытой гражданской войны, охватившей страну.
Когнитологический образ «тоталитаризма» становится оправданием восстания индивидов, которое придало слову «перестройка» магическую силу.
Однако «перестройка» не стала открытым и конкретным когнитологическим образом. В понятие «перестройка» включалось все, что можно было отнести к «великому будущему». Но в ней содержалось скрытое деструктивное «второе дно», которое и всплыло на поверхность общественной жизни в «лихие» 90-е годы. Стали обнаруживаться «два лика» перестройки. В итоге произошло цивилизационное «землетрясение», поставившее общество перед реалиями «дикой свободы». Отрекшись от «старого мира», человек оказался перед цивилизационным и нравственным вакуумом. Необходимо было заново восстанавливать нравственные отношения. Когнитологический образ «Святой Руси» стал обретать «новое дыхание».
Восстановление цивилизационных отношений, выражающих реальное единство народа, представлялось возможным лишь на путях органического соединения в одно целое трех исторически возникших позитивных когнитологических образов.