– Дариана… слушай… эта штуковина, она… словно владеет моим разумом…
Волшебница вдруг остановилась, и, резко повернувшись, подошла к Мерлону. Он не успел моргнуть, как Дариана ловко выхватила колбу из его рук.
У того перехватило дыхание. Какой-то непонятной страшной болью, смесью обиды, ненависти и страха резануло по открытой душе. На миг он потерял всякий контроль над собой и хотел с размаху ударить девушку, но кое-как смог совладать с нахлынувшей яростью. Только совладать, на время. Эта ярость ожидающе затаилась где-то в глубине, готовясь в любой миг вырваться наружу всёуничтожающим огнём.
Стоп!
Мерлона перекосило. Это с чего такая реакция?! На колбу с не пойми чем?
«Это не просто колба, и тем более не с простой субстанцией» – возразил разум.
Да это вполне ясно! Пускай даже артефакт. Но магии никакой не чувствуется. Никаких возмущений силы!
«Ты ищешь себе оправдание?»
При чём здесь оправдание? Необходим ответ на вопрос!
– Очень интересно, – произнесла Дариана, внимательно рассматривая колбу. Юноша оторвался от размышлений, но всем своим существом продолжал ощущать то ужасное жгучее чувство где-то на грани сознания.
– Дариана, прошу тебя, дай её мне, – Мерлон держался из последних сил.
– Подожди, – сухо бросила девушка.
Одного слова было достаточно, чтобы слепая ярость вмиг завладела сознанием Мерлона. Девушка ничего не успела понять, как мощный удар в плечо отшвырнул её к стене.
Мерлон приложился на славу. Колба выпала из рук опешившей Дарианы, и маг еле успел подхватить падающую склянку и сразу почувствовал себя на вершине блаженства, на вершине радости, вершине мира, наконец! Но только…
– Ты что делаешь? – взревела Дариана, медленно поднимаясь на ноги. Её лицо было красным от гнева, а глаза горели огнём.
Мерлон поглядел на голую девушку, разъярённо сжавшую небольшие кулаки, и почувствовал укол вины, такой сильный, что упал на колени перед Дарианой, понурив голову, и затараторил:
– Прости меня, прошу, прости, это не я! Внутри меня… Я не могу это описать! Прости, прошу меня! – на этих словах он уселся на холодный камень и уткнулся взглядом в своё сокровище.
Дариана неожиданно легко сменила гнев на милость.
– Непредсказуема судьба! – прошептала она, и, пристроившись рядом, обняла похолодевшее тело юноши.
Мерлону было трудно описать всё, что происходило в его сознании. Страх, боль, радость, отчаяние, вина, обида и ещё целый букет эмоций жгли его душу. Они рвали его разум на куски, пытались овладеть его сознанием.
Что произошло? Отчего? В чём причина? Мерлон не знал. Он был не здесь, не в этом мире. Он потерялся. Застрял где-то на перекрёстке неизвестных путей. Он ничего не мог понять, и лишь крепче сжимал колбу с оранжевой субстанцией, которая казалась