Опорные населенные пункты Российской Арктики. Материалы предварительного исследования. Надежда Юрьевна Замятина

обеспечения национальной безопасности на долгосрочную перспективу и экономическими интересами отдельных компаний. Яркий пример – это вывод из эксплуатации железнодорожной ветки ПАО «Газпром» на Ямбург – единственной соединяющей железнодорожную сеть страны и Северный морской путь (малые глубины в районе Ямбурга ограничивают возможности развития здесь порта, однако те же проблемы присутствуют и в других портах, например в Новом Порту, в районе Варандея и др.). Аналогичная ситуация повторяется в меньших масштабах в районах работы ведомственных зимников: так, например, зимник от Игарки к Ванкору был проложен в период необходимости заброски на месторождение крупногабаритных грузов, попутно (в качестве экстерналии) он обеспечил возможность завоза в Игарку относительно более дешевых продуктов из Нового Уренгоя. С уходом потребности в завозе грузов с Енисея отпала и необходимость содержания зимника для «Роснефти», однако его ценность по-прежнему сохраняется для Игарки, причем содержать зимник самостоятельно муниципалитет не в состоянии.

      Практически не используется в настоящее время порт Диксон. И если его исходная специализация на бункеровке судов углем сегодня устарела в силу естественного хода развития технологий, то потеря порта в качестве базы завоза крупногабаритных грузов (а также топлива и продовольствия) на север Таймырского полуострова, в качестве потенциальной базы оказания медицинской и технической помощи для следующих по СМП судов и особенно в качестве уникальной туристической дестинации (двумя десятилетиями ранее Диксон был конечной точкой туристического круизного маршрута теплоходов, следующих по Енисею) – выглядит расточительной.

      В районах нового освоения строительство городов (продолжавшееся в России до 1980-х гг., когда были созданы самые молодые сибирские города Муравленко и Губкинский) заменено вахтовыми поселками. Информация по вахтовым поселкам фрагментарна, однако уверенно можно утверждать, что социально-экономическое развитие Арктики сильно теряет от узости их функций. Де-факто такие поселки являются как бы очагами цивилизации для окружающего пространства, в том числе для коренных малочисленных народов Севера: это место, где можно совершить покупки в магазине или сбыть свою продукцию, зарядить мобильный телефон и другие устройства (уже давно ставшие необходимыми в жизни не только городских жителей, но и оленеводов), воспользоваться сотовой связью и т. д. Социологи и антропологи фиксируют даже изменение маршрутов миграций оленеводов, а также специализации их хозяйств – так, чтобы обеспечить возможность тесного контакта с «контрагентами» в городах и на месторождениях22. Проблема в том, что такие контакты чаще всего нелегальны. Ресурсодобывающие компании не могут официально оказать услуги, например, по поставке местным потребителям электроэнергии – в результате зачастую соседствуют высокотехнологичные вахтовые