В этот момент воздухолёт накренился, он едва не налетел на близлежавшую скалу.
Элен едва не лишилась рассудка, её затрясло.
– Эй, что он делает! – воскликнула она.
Реверс с подозрением посмотрела на Элен.
– Да не переживай ты так, всё ведь обошлось.
– Они могли разбиться! Я же видела это!
– Но ведь не разбились, – спокойно ответила Камилла.
Элен тяжело вздохнула, зло посмотрела на свою напарницу. У неё явно сдавали нервы.
– А ты бы хотела этого?
Её красивые серо-голубые глаза сузились, Элен с подозрением посмотрела на Камиллу Реверс.
– Почему ты так думаешь? – спросила мулатка.
При этом огромные розовые шары-серьги в её ушах задрожали, окрасив кабинку воздухолёта лиловыми и розовыми бликами.
– Я не думаю, Камилла. Я просто слежу за твоими мыслями.
Мулатка хмыкнула.
– А я смотрю, ты у нас обладаешь особой проницательностью, Элен Салливан.
Элен передёрнула плечами, поджала губы. Однако, казалось, Реверс была вовсе не намерена идти на попятную.
– Признайся, ведь у тебя же что-то было с Виктором, – сказала она.
– А почему тебя это так интересует, дорогая?
– Потому что этот красавчик в моём вкусе, он мне нравится и…., – Камилла выдержала победную паузу, чтобы подчеркнуть смысл того, что она хотела произнести дальше.
Она в своё время училась ораторскому искусству у профессора Преображенского, который любил делать длинные и короткие паузы в своих речах, постоянно подчёркивая важность подобных приёмов в речи того, кто желает оставить неизгладимое впечатление на своих слушателей. Это было три года назад в аудиториях Марса.
А затем мулатка домогалась того, чтобы Преображенский посвятил её ещё в ряд своих тайн. Он, измученный в конец её навязчивыми преследованиями, клялся и божился, что таковых в действительности больше не существует, что все свои секреты и эдакие ловкие штучки он давно выдал на своих занятиях по ораторскому искусству.
Но Камилла была уверена до конца, что профессор что-то скрывает от неё. Тогда она была вынуждена улететь с Марса по каким-то очень важным делам, и когда это, наконец, случилось, профессор свободно вздохнул.
– И?
Элен позволила себе посмотреть на мулатку, на сотую долю секунды отвлёкшись от управления воздухолётом.
– А ты не догадываешься сама, Элен? – спросила Камилла Реверс, задав свой каверзный вопрос.
– А о чём, собственно, я должна догадаться?
– Ведь ты же сама собиралась мне что-то сказать. Если не хочешь, не вытягивать же из тебя клещами.
– Вытягивать клещами?
– Ну, да, надеюсь, это – не вопрос государственной важности, когда прибегают к пыткам, чтобы выбить информацию.
– Ты имеешь в виду этого беднягу Сандерса? – спросила мулатка.
– Ну, из Сандерса никто не выбивал показаний с помощью пыток. Он сам признался в собственных грехах. Я вижу, ты сочувствуешь ему.
Камилла