Конкретно предусматривалось арестовать членов СС и СД[3], самых фанатичных нацистов.
Штюльпнагель отдал приказ собрать в Булонском лесу ударные силы, несколько подразделений десантников и хорошо вооруженной мотопехоты под командованием надежных офицеров. Поздно вечером эти войска бесшумно рассредоточились по французской столице. Никто ничего не заподозрил. В 23 часа началась операция. Телефонная связь СС и СД была прервана. Их внезапно обезоружили в казармах неподалеку от Триумфальной арки и на квартирах. Около 1200 человек сдались, не оказав никакого сопротивления. Люди в зелено-серых мундирах нейтрализовали подразделения в черной униформе, а их руководители были арестованы. Командующего группировкой обергруппенфюрера СС Оберга взяли под арест. Руководителя СД полковника Кношена застрелили в особняке на улице Фош, найдя его, довольно пьяного, в публичном доме, который он так любил посещать.
В Военном училище генерал Ганс фон Боинбург уже назначил расстрельные команды. Двор посыпали песком, чтобы кровь расстрелянных ночью нацистов лучше впитывалась. В течение всего дня юристы штаба поспешно составляли обвинительные заключения против людей Гиммлера[4] в Париже. Их обвиняли во всем: в депортации евреев, в подрывах синагог, в злоупотреблениях полномочиями и в коррупции. Мотив не имел значения. Надо было дать палачам узнать цену пролитой ими крови. Для проформы военные трибуналы выносили приговоры, которые приводились в исполнение незамедлительно.
Переворот прошел без осложнений. Вермахт, эта старая Германия, гордящаяся своими титулами и традициями, мог быть доволен тем, что совершил. Армия снова взяла власть в свои руки. Эти выскочки из СС, эти палачи из гестапо наконец-то оказались под арестом. Под лепниной отеля «Рафаэль» армия могла шумно праздновать свой успех.
Внезапно из радиоприемника, передававшего несколько часов подряд военные марши, донесся чей-то голос. Этот голос объявил, что фюрер намерен обратиться к немецкому народу. Оцепенение. Недоверие. Тишина. Застыв, присутствующие услышали, как этот хорошо всем знакомый голос объявил, что некая клика «глупых, честолюбивых, преступных и бессовестных офицеров» попыталась убить его в его Ставке в Восточной Пруссии и что он остался цел благодаря Богу. Они услышали, как он провозгласил о том, что «будут беспощадно уничтожены преступные элементы», которые подняли на него руку. Для присутствующих это было роковым ударом. Именно их