Бухгалтер в латах. Эль Дарун

а выпасть из моих дрожащих рук и вот наступил долгожданный момент. За толстой дверью послышались приглушенные шаги, щелканье открываемого замка и на пороге округлив глаза возникает моя дива, моя ненаглядная Верочка. Начав говорить, я запнулся, так как не вовремя снующие одни соседи спускались по лестнице вниз, а другие, именно в этот момент решили поднять здоровенный шкаф. Я начал было снова говорить свой торжественный монолог, но громкое…: – В стороночку! – …снова прервало меня и сбило с толку. Пришлось посторониться, прижимаясь к Верочке и используя огромный букет цветов в качестве целомудренной прокладки между нашими слегка пышными телами. Конечно же, один из «несунов тяжестей» споткнулся, проходя по площадке где стояли мы, его моментально повело в сторону и с размаху приложило о мою спину окончательно придавив меня к будущей невесте. Букет, за который я отвалил почти три тысячи рублей не выдержал столь издевательского отношения, приобрел весьма потрёпанный вид. «Несун-неудачник» конечно извинился, проведя своей грязной, пыльной рукою по моей идеально-белой рубашке, оставив на ней грязный развод и произнеся матерную тираду поднапрягся и с еще большим упорством продолжил свой путь, штурмуя следующий этаж. Вот, наконец подъездная пробка слегка рассосалась, и я решил начать заново. Собравшись с духом торжественно произнес: – Уважаемая Вера Ивановна… Верочка! Я хочу просить вас, стать моей женой! – В этот момент Верочка, решив помочь мне заново собрать помятый букет, толи от спешки, толи от волнения случайно задела рукой красную, бархатную коробочку с кольцом и та, наконец, выпала из моих влажных рук, пролетев по дуге на пол межэтажного пролета, ударилась о бетон площадки, от удара футляр открылся и изделие доморощенных ювелиров улетело куда-то вниз, а коробочка осталась сиротливо лежать у грязной обшарпанной стены. Ошалев от такого конфуза, я начал лепетать что-то извинительное, но увидев, как замерло от ужаса и оцепенения лицо избранницы, потрясенно замолчал. Передав остатки букета Вере, я начал пятиться задом бормоча, что-то, что мол бывает, что это случайность, что сей момент всё найду и прочий бред. Часть цветов из разворошенного букета упала к ногам, я попытался их подхватить, но несколько пучков декоративной зелени и пара роз опять выскользнули и упали на пол. Понимая, что нужно бежать вниз несколько этажей и искать золотое кольцо, я торопливо побежал, внимательно обшаривая глазами каждый дюйм заплеванного пространства. День явно не удался, казалось всё было против меня. Около пятнадцати минут потратил на то, чтобы исползать на брюхе все этажи, ругая всё и вся, и ничего… Кольца найти не удалось. Это был конец.

      Заглядывая в каждую щель и за каждую трубу мусоропровода, я окончательно изгваздался в пыли и грязи. Мой торжественный наряд превратился в униформу бомжа. Поняв, что найти ничего не выйдет я обреченно побрел на пятый этаж к своей возлюбленной, чтобы признаться в собственном фиаско. «Фиаско» ждало меня там, где я её оставил. Уперев руки в бока и буравя меня ненавидящим взглядом, Вера смотрела на меня, как бульдог на мягкую игрушку. Разведя руки в жесте отчаяния и сожаления, я приближался к ней, не подозревая подвоха за что и поплатился. При моем приближении моя любимая, моя избранная Вероника Ивановна перевела взгляд на прямоугольник тёмного, отделанного золотистой каймой картона и торжественно зачитала: – Вечная память тебе, мой любимый Лёша. Покойся с миром и будь уверен, что наша любовь вечна! Пусть земля тебе будет пухом и Царствия тебе Небесного. Твоя Леся. – После этого картонка выпала из её подрагивающих от бешенства рук и моментально последовала хлёсткая пощечина. От неожиданности я обомлел. Чего, чего, а подобного я не ожидал. Я понятия не имел кто такой Леша, чье имя упоминалось в открытке или точнее сказать её подобии, и не знал кто такая Леся. Эти люди никак не относились к моему сегодняшнему визиту. Ошалело переводя взгляд с выпавшей открытки на лицо Веры, я удостоился еще одной пощечины и в лицо мне полетели остатки некогда шикарного букета. Машинально прижав ладони к лицу от боли, обиды и унижения, я попытался взять себя в руки и объяснить, что я кто угодно, но не вор цветов с кладбища, но убрав обвисшие с головы заросли увидел только с грохотом захлопнувшуюся перед лицом дверь. Занавес.

      Мне никогда не везло. Вот и сегодня я лежал не знаю где и не знаю зачем. Ноги руки затекли судя по всему от длительного лежания. Толи сарай, толи комната какого-то бомжа. Я не мог понять. Затхлый запах и обстановка как в какой-то деревенской избе. Этот мерзкий запах убивал, втаптывал, угнетал. Хотелось вскочить и распахнуть настежь все двери, окна и вообще всё что можно было распахнуть, чтоб избавится от этого въедливого «духмана», помеси ароматов мочи, кала, крови, гноя, каких-то забористых трав. В этой безумной какофонии даже угадывались нотки ароматизаторов и лекарств, но едва-едва уловимо. В глазах летали стаи черных точек. Склепный сумрак, лучи света пробивающиеся сквозь щели стен и эти странные точки затрудняли попытки сфокусировать взгляд хоть над чем-то. Чувствовалась тошнота и сухость во рту. Неимоверно хотелось пить. Я попытался поднять руку, чтоб посмотреть на нее и возможно получить хоть какой-то визуальный маяк, но этого у меня не получилось. Слабость во всем теле, слабость даже в попытках думать. Реальность мерцала и плыла как в тумане, и эти «долбанные» черные точки перед глазами бесили страшно. Сил не хватало даже чтобы