Но вечер еще не собирался кончаться.
Со двора донесся гулкий звук. Короткий металлический хлопок – будто выстрел. Бум-м. Танцующая тень распалась на две. Непрошеные наблюдатели, отпустив друг друга, мгновенно телепортировались к окну.
Там был мужчина – один из тех, предыдущих. Он горбился над чем-то квадратным, неопрятно-темным, уныло лежащим под его ногами. Из-под арки выбегал второй мужчина. Оказавшись рядом с первым, тоже сгорбился, даже на корточки опустился – помогать. Они явно что-то собирали с земли, и при этом не слышно, но очень выразительно двигали губами.
– Коробку уронил, – с ненавистью прокомментировал Игорь. – Нес, нес и грохнул, идиот.
Жанна не откликнулась.
– Не могу больше, надоело, – продолжил он тогда бурлящим голосом. – Пошли отсюда. Разбудим охрану, и нас выпустят. В крайнем случае после праздника выговор влепят, максимум. Ну, завкафедрой еще полмесяца будет косо смотреть. Кстати, что мы здесь завтра целый день будем делать? Ну, я бы методичкой занялся, ну, с голодухи столовую бы ограбили…
Неизвестные личности во дворе уже прекратили ползать по асфальту и, подняв коробку, осторожно тащили ее вдвоем.
– Да прав ты, прав! – сказала Жанна и отодвинулась. – Только, по-моему, лучше не к проходной идти, а сначала к дежурному. Наверняка это свой человек, инженер какой-нибудь вроде тебя.
Игорь остудился сразу: он не выносил, когда Жанна отодвигалась.
– Извини, чего-то я разозлился не по делу, – признал он. – Хорошо, пошли к дежурному. Вместе или как?
Была тишина. Тени замерли. Сквозь опустевший двор перемещался грязный обрывок распечатки, влекомый порывами сквозняка. Жанна смотрела в окно.
– Темноты не боишься? – вдруг спросила она, не поворачивая головы.
Вполне серьезно спросила. Он постарался не возмутиться:
– А что?
– Я пока здесь побуду. Вон туда поглазею, вдруг еще что-нибудь увижу, – ткнула пальчиком в раму. Оконное стекло отозвалось недовольным дребезжанием. Тогда Жанна нарисовала на нем большую букву «И», потом «+», потом «Ж» – и бросила детское баловство.
– Ладно, – решился Игорь, – я быстро.
Твердо прошагал в противоположный конец комнаты. У двери остановился:
– Все будет в порядке, я с ним договорюсь.
Еще шаг.
И место действия переменилось.
Идти было трудно: здорово мешала голова. Эта капризная часть тела бесконечно оборачивалась назад, проверяя, нет ли кого-нибудь сзади. На перекрестках осторожно выглядывала, прежде чем позволить ногам двинуться дальше. Голова вела себя недостойно. «Чего ты боишься? – уговаривал ее путешественник. – Темно, пусто. Психовать нет причин, нет причин, нет причин…» Голова не доверяла словам разума. Только ушам доверяла, заставляя их лихорадочно сканировать окрестности – до спазм в перепонках… «Ну хорошо, – думал путешественник,