Знание в контексте. Игорь Прись

красный предмет. Если дефитор нейтрализован, опыт «видеть, что» восстанавливается. Во-вторых, альтернативным образом, можно также предположить, что субъект, несмотря на его ложное рациональное мнение/дефитор, что его очки имеют красные стёкла, действительно видит, что предмет красный. Но тогда следует заключить, что он знает, что предмет красный, а, следовательно, если предположить, что наличие знания влечёт наличие мнения, верит, что предмет красный. Быть может, он не знает, что он знает, что предмет красный. Невозможность формирования осознанного рационального мнения, что предмет красный, может не противоречить только что сказанному.

      Уильямсон говорит, что можно знать, что p (например, не просто видеть дождь, а видеть, что идёт дождь), но не знать, что знаешь, что p (не знать, что знаешь, что идёт дождь, то есть не знать, что видишь, что идёт дождь) [2, р. 38].

      В примере Шрёдера вследствие наличия дефитора субъект сомневается в том (рационально не верит), что предмет красный, хотя он видит, что предмет красный («видит красный предмет» в смысле «видит, что предмет красный»). В рамках эпистемологии сначала-мнения из этого сомнения следует вывести отсутствие обоснованного мнения и знания. Шрёдер так и поступает. Но в рамках ЭСЗ, наоборот, у субъекта есть мнение, что предмет красный потому, что он знает, что предмет красный.

      Уильямсон критикует позицию, согласно которой можно видеть, что p, или помнить, что p, и не знать, что p, например, по той причине, что есть основания полагать, что галлюцинируешь или воображаешь (поскольку в этом случае либо отказываются от мнения, что p, либо это мнение оказывается необоснованным. В любом случае это приводит к потере знания) [2, р. 37–38]. Он пишет: «Видеть и вспоминать, вероятно, подразумевает не только истинность, но и знание: если видишь, что идёт дождь, то знаешь, что идёт дождь; если вспоминаешь, что шёл дождь, знаешь, что шёл дождь. Возражения относятся к случаям, в которых перцептивный аппарат или память на самом деле функционируют подходящим образом, но вводящая в заблуждение очевидность ставит под сомнение их подходящее функционирование. Не очевидно, однако, что в этих случаях видишь или вспоминаешь, что Р, не зная, что Р. Можно видеть дождь, не видя, что идёт дождь, или вспоминать дождь, не вспоминая, что шёл дождь, если не удаётся опознать дождь как дождь. Альтернативным образом, если опознаёшь дождь как дождь, то, вероятно, знаешь, что идёт или шёл дождь. Тот факт, что вводящая в заблуждение очевидность ставит под сомнение наличие знания, ещё не означает, что не знаешь» [3, р. 215].

      Для Уильямсона перцептивный опыт сам по себе не является очевидностью. В то же время очевидность может быть основана на визуальном опыте. Очевидность пропозициональна, тогда как визуальный опыт не имеет пропозиционального или непропозиционального содержания [2, р. 197–200]. (См. также [4–6].) Вот один из примеров Уильямсона: «Я пытаюсь идентифицировать гору по её форме. Я могу видеть, что она остроконечная; то, что она остроконечная, может быть частью моей очевидности для мнения, что это не Бен