Маг постоял, постоял, а потом… кровь вдруг отхлынула от его щек. Он сделался бледным, как полотно, и даже слегка пошатнулся. Я и не подумал его поддержать – если собрался подыхать – пусть подыхает. Очень было бы замечательно!
– Да! Да! Получилось! У меня получилось! – маг вопил так, что у меня зазвенело в ушах – Ах ты молодчик! Ах ты ж засранец воркский! У меня получилось!
Нет, ну так-то я может и засранец, и точно воркский, но чего так орать-то? Радуешься, что вылечил? Ну… спасибо, чего уж там. Но вот надевать на меня ошейник не следовало. Точно не следовало!
– Ошейник сними! – безнадежно попросил я.
– Ошейник? Зачем? – искренне удивился маг – Ошейник это очень хорошо! Очень! Теперь ты никуда от меня не сбежишь! Теперь ты всегда будешь со мной!
Очень мне не понравилось слово «всегда». Я с этим словом точно не согласен. Но вслух такое не высказал. Зачем зря воздух сотрясать? Поживем – увидим. В любом случае этот чертов маг не вечен, а я проживу гораздо больше, чем он (Может быть! Но это не точно). Так что в конце концов все равно я освобожусь. Вот только хочется освободиться пораньше, не тогда, когда в белых воркских волосах появятся еще более белые пряди. Этот гад ведь маг, так что может прожить гораздо дольше, чем я думаю.
– Ложись на стол! Ну, быстрее! – рявкнул маг, и мне ничего не оставалось, как лечь на прозекторский стол. Неужто этот гад будет меня резать?! И ведь отказаться исполнять приказ не могу! Не могу… аж поджилки затряслись при воспоминании о боли.
Лег. Скосил глаза на мага, ожидая, что сейчас он сцапает здоровенный тесак, и… Но ничего не произошло. Велур подошел, положил мне руки на голову и замер, глядя на меня сверху вниз. Время шло, ничего не происходило. Минута, две, три…потом мне вдруг стало холодно – так холодно, что я затрясся, как на ледяном ветру. Маг хмыкнул, и… мне тут же стало жарко – пот выступил на лбу и покатился по щекам.
Наконец лекарю это все наверное надоело, он отнял руки от моей головы, отошел к полкам и взяв оттуда кусок ткани, с брезгливым выражением на лице вытер руки. Ну да, в раба вляпался! Надо было вообще спиртом руки протереть!
Будто услышав мои слова – лекарь взял пузырек с прозрачной жидкостью, открыл его, и в воздухе на самом деле разлился такой знакомый, такой родной запах… спирт, или что-то спиртосодержащее.
Закончив дезинфицироваться, Велур поставил стул на середину комнаты, и сел на него так, чтобы было видно и меня, лежащего на столе, и двух обормотов, которые сопя и пованивая мочой вымывали опоганенную клетку. Лекарь молчал, полуприкрыв глаза, но я был уверен – в голове его сейчас идет лихорадочная мыслительная работа. Что он такое во мне увидел? Что его так поразило?
И тут он вдруг срывается с места, буквально бежит в тот же угол, в котором взял спирт для протирки рук, и с криком:
– Проверка! Последняя проверка! – достает из шкафа… обычную спиртовку. Ну да – практически копия тех спиртовок, что я видел еще в школьном