Новенький попытался дать заднюю и, наверное, действительно поехать на такси, будто уличенный в ужасном проступке. Но попятившись назад, уперся в Ломова, который бесцеремонно заталкивал его обратно в потрепанный советский уазик. Костя был готов и сам вправить горе-товарищу челюсть, но как можно дальше от родной ледовой арены. А уж как он жалел о том, что сам временно остался без колес, и словами не передать. Ломов поддал ускорения новенькому и забрался в кузов следом.
– А вы кто: родственник или нянька?
Врачевательница в среднем весе покосилась на застывшего в левом углу хоккеиста Ломова.
“Да… походу медсестричка не болеет за местных ястребов”.
Костя ослепительно улыбнулся:
– Не могу бросить друга в беде. А вдруг сотрясение? У нас скоро важная игра. А вы, кстати, бывали на ледовой арене?
– Нет, я не любительница.
– Очень жаль. А нам так не хватает таких прекрасных дам на трибунах. Мы бы воспряли духом и точно обыграли соперников. Давайте я вас проведу на игру? Я уверен, что вы полюбите хоккей.
Водитель скорой выразительно посмотрел в зеркало заднего вида, как бы намекая на свою кандидатуру. А медсестра остудила пыл и даже немного смутилась.
– Ой, тогда нужно телефонами обменяться, – быстро сориентировалась женщина.
Прохоров же дикими глазами смотрел на происходящее, понимая, что про него все забыли.
– Куда везти хоть? – первым опомнился водитель. – К нашим?
– У наших и так все битком, давай в пятый.
В самом отделении их быстро оформили на входе, лишь для проформы поворчав о том, что нет с собой полиса, и сказали к какому кабинету идти. Коридор был пустой. Казалось бы, счастье-то какое, нет очереди, но и сам кабинет был закрыт. Вот так удача по-русски. Оставалось только кричать: “Ау”.
– Держись, чувак, – приободрил как мог Костя новенького. В принципе он свою миссию выполнил: по избеганию встречи с Томой, конечно же, а не по спасению лопоухого. Но все же совесть или обещанный звонок тренеру не позволяли уйти раньше времени. От скуки Ломов начал рассматривать плакаты, висящие на стене.
Равнодушный взгляд тафгая скользил по глянцевым пособиям, ища недостатки. Наконец Костя нашарил в кармане ручку и уже было занес руку, чтобы надругаться. На плакате с анатомическим строением мужского тела явно не хватало мужественности. А плакату со строением кистей рук и запястий неплохо было бы добавить лоска, ну или хотя бы пару перстней. Остановился Костя вовсе не из-за проснувшейся совести, а из-за рыжего солнышка в белом халате, вынырнувшего из-за угла.
Рыжик резко остановилась, увидев парней, страждущих приема травмотолога. Она захлопала ресницами и еще сильнее сжала в руках цветочный горшок.
“Странно, что не подорожник”, в последнюю секунду заставил промолчать себя Ломов.
– Вы