Услышав имя госпожи, Нубийка перестала откусывать ягоды от грозди, развернулась и, отмахнувшись от Исаака, первой выбежала из кухни, мелькая пятками и теряя виноградины.
Дворец. Светские покои Иродиады.
Длинные косы Иродиады теперь уложены в простую причёску. Рахиль, высунув кончик языка от старательности, скрепляла причёску двойными деревянными булавками.
Рука Аслима макнула тонкую кисть в крохотный серебряный кувшинчик с сурьмой. Кисть осторожно двинулась по нижнему веку Иродиады. Чуть не оборвав полог над дверью, в покои вбежала Нубийка. От её вопля рука Аслима, дрогнув, увела чёрную полосу краски от глаза в сторону.
– Там, там Филиппа, брат нашего царя! Он, он сердит, и он идёт сюда.
Иродиада с удивлением оглянулась на рабыню.
– О! Заголосила, впервые за неделю, дура. Хотя, конечно, Филиппа грозен и может испугать. Ты повара Исаака, конечно не позвала…
Едва пришедшая в себя Нубийка стала задыхаться от страха.
– Я, я, я…
Вглядевшись в своё отражение в высоком зеркале, Иродиада продолжила слова рабыни.
– …Растерялась. Оно и к лучшему, не надо Исаака.
Сдерживая дрожь в руке, Аслим продлил чёрную линию под левым глазом Иродиады и отложил кисть.
– Иродиада, отвлекись. Куда бы спрятаться? Боюсь с ним встретиться нос к носу.
От испуга Советник спрятал руки между колен, смяв ткань длинной рубахи.
Нубийка с ходу заползла под диван. Рахиль спряталась под стол, изнутри поправляя складки скатерти.
Иродиад осталась спокойной.
– Аслим, остынь. Сядь в угол, вон туда, на кресло, и сверху накинь портьеру. Когда войдет Филиппа, старайся не дышать. Все знают – он ненавидит грех Содома. Приверженца ведь может и прибить. Минут пятнадцать будет шумно. Все, что он здесь наговорит, ты забываешь. Ясно?
Вскочив со стула, Аслим забрался в кресло и накинул на себя портьеру.
– Предельно ясно.
Поправляя волосы, Иродиада чуть повысила голос.
– Всем ясно?
Из-под дивана, из-под столика, из-за портьеры донеслось дружное:
– Всем. Всем. Всем.
Из коридора послышался грохот шагов и лязг оружия. У входа в покои встал начальник стражи Бэхор.
Резко войдя в покои Иродиады, Филиппа оборвал край полога на входе и не заметил этого.
– Приветствую, Иродиада. Прекрасно выглядишь. Теперь спрошу о главном! Так почему Антипа всех слушать перестал?
Иродиада встала со скамьи. Она невысока и еле доставала Филиппе до плеча.
– Я думаю, царю все надоели. Он собеседника нашел поинтересней. В темницу ходит, к Иоанну. Я тоже иногда хожу с ним – поговорить, порассуждать, спросить совета… Одной к мужчине заходить нельзя, Закон не позволяет. Хотя… Закон не разрешает нам разводов, а я при муже, при живом, взяла и вышла замуж за другого… – Не меняя тона, Иродиада продолжила… – Наверное, для соблюдений правил, Филиппа старшего