Моим оставшимся выбором было хирургическое вмешательство или абляция: удаление щитовидной железы или ее уничтожение. Между тем, я все еще придерживалась «здоровой» зерновой диеты, которая заставляла мою иммунную систему атаковать мою щитовидную железу.
Я выбрала абляцию и попрощалась со своей щитовидной железой, о чем жалею до сих пор. Если бы я только знала о функциональной медицине, у меня могла бы остаться щитовидная железа сегодня, я могла бы жить без симптомов и быть здоровой с неповрежденным телом.
Однако в то время я не знала другого пути. Мне просто нужно сказать себе, что я сделала все, что могла, с теми знаниями, которые у меня были.
Но даже тогда я интуитивно знала, что есть лучший способ – подход к здоровью, который работал бы с естественной способностью к исцелению тела, вместо того, чтобы атаковать его с помощью сильнодействующих лекарств и инвазивной хирургии. Я всегда понимала, что существует какое-то другое лекарство, хотя я не знала, как оно называется и как его найти. Я поступила в медицинскую школу с целью найти этот другой вид исцеления, и искала все возможные места, где можно было узнать больше об интегративной и альтернативной медицине. Я даже была президентом группы по интересам в сфере дополнительной и альтернативной медицины в моей школе. Но ни один подход, который я находила, похоже, не помог устранить корень проблемы.
Поэтому, когда я окончила медицинский институт, я решила обратиться в службу неотложной помощи. Благодаря этой специальности я всегда могла работать в сфере международного здравоохранения, что было моей страстью в Корпусе мира. А поскольку у врачей скорой помощи нет устоявшейся практики, я могла бы свободно использовать этот другой вид медицины – как только я узнаю, что это такое.
Я переехала в Остин, штат Техас, где мое время было разделено между основным травматологическим центром в больнице Брэкенриджа и детским травматологическим центром в Детском медицинском центре Делл. Как врач отделения неотложной помощи, я имела возможность лечить людей в самых экстремальных условиях, и я гордилась жизнями, которые помогла спасти. Возвращение ребенка с того света и осознание того, что я помогла не только ему, но и всей его семье, заставили меня снова вспомнить, насколько сильным может быть правильное лечение.
Тем не менее, подавляющее большинство людей, которых я видела, поступали не из-за травм, а из-за чего-то, связанного с хроническим заболеванием. Это было поистине душераздирающе, потому что традиционная медицина немногое могла сделать, чтобы помочь им. Мало того, что традиционная медицина подвела меня, теперь и я тоже подводила их.
Тем временем у меня продолжались проблемы со здоровьем. В результате абляции в мой кровоток попало большое количество гормона щитовидной железы, а это означало, что в течение нескольких месяцев я страдала от сильных перепадов настроения. Поскольку мой организм все