Глупость, конечно, с чего бы вдруг…
Кокодрилы в ручье насторожились, выбрались из воды и припустили прочь, высоко подкидывая голенастые лапы. Земля под ногами задрожала. Полянка в десяти шагах впереди зашевелилась, и траву пронзил сизый росток с берёзку толщиной.
– Опа! – только и сказал Алекс, а росток уже догнал окрестные деревья в росте и продолжал набирать высоту. Два обхвата, три обхвата… Алекс попятился. Далеко в вышине распустились перистые листья, гладкий ствол загрубел, его изрезали трещины и рытвины, в каждой из которых мог бы поместиться человек. На высоте нескольких десятков метров выросли поперечные сучья, от них устремились к земле многочисленные воздушные корни. Переплелись, выпустили корешки помельче, задеревенели, замерли.
Стали лестницей, которая вела вверх.
00010
Недвусмысленное приглашение.
Именно это он и ожидал увидеть внутри. Ковёр из трав под ногами, перегородки из сплетённых ветвей с бархатистой корой, моховое ложе, три бассейна с чистой водой – тёплой, прохладной и ледяной, прозрачный потолок, за которым мерно шумела крона…
Запахи листвы и цветов: спокойные, неяркие, расслабляющие.
И стена напротив ложа, живая плоть дерева, а на ней барельеф – женское лицо. Идеальное, неповторимое, единственное.
– Это уже слишком, – сказал, отворачиваясь, Алекс.
Бассейны манили. Алекс не стал сопротивляться, забрался в тёплую воду и закрыл глаза.
Всё это уже было. И мхи, и ароматы, и трудолюбивые существа в воде, которые сейчас щекотно очищали его кожу. И женское лицо, только настоящее и живое.
Когда Алекс открыл глаза, барельеф на стене уже исчез.
10111
Утром возле дерева-дома Алекса ждал Яков.
– Неплохо устроились, – произнёс он. – Даже завидно немного.
– Не обманывайте, – улыбнулся в ответ Алекс. – Ясно же, что каждый строит жилище по себе.
– Так я и сказал – немного, – не стал спорить Яков. – Вы уже позавтракали? Нет? Тогда пойдёмте, перекусите, потом познакомитесь с остальными и…
– Что?
– Выберете себе делянку.
– Это обязательно? – спросил Алекс.
– Нет, конечно, – удивился Яков. – Но какой смысл жить без делянки? Без лаборатории, студии, без дела? Вы умрёте с тоски.
– Я всё-таки надеюсь улететь.
– Ну, не знаю, – с сомнением проговорил Яков. – Местное скопление звёзд окружают пылевые облака, которые мешают навигации. Да и зачем улетать? Жить и работать здесь счастье!
Яков говорил так убеждённо, так сияли его глаза, что Алекс не решился спорить.
00100
Сегодня дежурила интеллигентная дама неопределённых лет, назвавшаяся Эллой Эдуардовной – «Элла, что вы, просто Элла!». Она с улыбкой поставила перед Алексом тарелку с сырниками и кружку чая. Сырники напомнили Алексу детство – пышные, с шапкой из густой сметаны. Отдельно