Эволюция архитектуры османской мечети. Е. И. Кононенко

Рума и далеко не самый могущественный.

      Османы в полной мере воспользовались уникальностью и момента, и географического положения своих земель: удаленный и от Коньи, и от ильханов, бейлик сложился в условиях политического вакуума в Западной Анатолии, когда византийские государственные органы переместились из Никеи в едва отдышавшийся после IV крестового похода Константинополь, а укрепление новой мусульманской державы и расширение ее территории первоначально оправдывалось газаватом, что позволяло привлекать тюркских воинов-гази. Литературный штамп: «Османам повезло с географией»¹³ – вполне оправдан, и создание нового бейлика на границе с византийской Вифинией, рассматриваемой мусульманами как дар аль-харб («территория войны»), стало очередной фазой процесса исламизации и тюркизации Анатолии, лишь приостановленного в XIII в. крестовыми походами и монгольским нашествием.

      Османская государственность отсчитывается с 1299 г., когда улубей Фахреддин Осман Гази (1258–1326), наследник вождя огузского клана Кайы Эртогрула, декларировал независимость своих владений в районе Биледжика и Согута от номинального сюзерена – Конийского султаната. Несмотря на удаленность от центров Анатолии, а вернее, благодаря этому, пограничный бейлик Османа уже в первые десятилетия своего существования зарекомендовал себя как наиболее активная политическая сила: сюда, на крайний запад мусульманского мира, стекались мигранты из разоренных монголами земель, готовые стать газа – защитниками веры. Победа под Коюнхисаром (1302) отдала Осману Вифинию, после чего его гази вышли к Эгейскому, Мраморному и Черному морям и отрезали Византию от Анатолии, обеспечив контроль над сухопутными контактами тюркских эмиратов и христианского Запада.