Ещё через пару дней пути у всех начались головные боли, головокружения, пропал аппетит и нарушился сон. К тому же спать было до ужаса холодно и всю ночь, они жались друг к другу, стремясь сохранить хоть немного ускользающего, призрачного тепла. По утрам обнаруживалась жесткая, долго не проходящая рассеянность. В пути появилась отдышка, да и идти стало значительно сложнее. Заметив все эти симптомы, Нелисар принял решение остановится на пару дней. Он понятия не имел, по каким правилам совершается восхождение в горы и действовал абсолютно интуитивно.
Им попалась небольшая пещера, в которой они и устроили стоянку. В эти несколько дней покоя, в них проявилась и эмоциональная нестабильность. Их до слез трогал каждый рассвет и закат, каждое проявление жизни, что их окружало. Они почти не разговаривали, но проявляли столько нежной и трепетной заботы друг о друге, что в иных обстоятельствах это могло бы показаться странным. Но здесь и сейчас, это было самым естественным, самым правильным из всего, что могло бы произойти.
Пара дней, растянулась на гораздо более долгий срок. Поняв, что им не одолеть просто так подъем, они разработали некую стратегию. Поднимаясь настолько высоко, насколько было для них возможно, они проводили там некоторое время, а потом спускались. Но останавливались они всегда немного выше, чем в предыдущий раз. Так, раз за разом, день за днем, они постепенно продвигались к своей цели.
Уже никто точно не знал, как долго они были в пути. Но в какой-то момент, Нелисар принял решение следовать дальше одному. Его верные спутники восприняли эту новость так, словно бы ожидали нечто подобное. Какая-то непреодолимая, не объяснимая вера заставляла их идти за ним и заставляла их твердо знать, что с ним все будет хорошо.
***
Нел плотнее запахнул плащ. Ночь спустилась на Элладэл и было так холодно, что он не мог спать. Нелисар не знал, сколько времени он уже был в дороге и давно уже не понимал, продвигается ли он вообще к своей цели. Сознание обрывалось, стало словно фрагментарным. Иногда на него находило какое-то подобие приступа, когда сердце колотилось с такой силой, что было больно дышать. Он не думал о том, что ел последний раз не известно когда, что запас воды подходил к концу, что снег, который он натолкал в свою флягу может, как минимум привести к расстройству его измученного организма. Ни о чем подобном он не думал. По правде говоря, он вообще ни о чем не думал. Единственное что он четко знал – это то, что он должен дойти. Куда и зачем, это уже было не важно.
Вот и теперь, он покинул своё укрытие прямо посреди ночи, не сознавая, что это может стоить ему если не жизни, то здоровья. Тропа, по которой они шли прежде, давно закончилась, но склон горы позволял подниматься пешком. За всё время пути ему пришлось карабкаться всего пару раз, да и лишь для того, чтобы ускорить подъем. Теперь же, он и не думал об этом. Он продвигался