Мужчина стоял разинув рот. Но когда она пошла на него, скрестив на груди руки, точно горделивая Жанна на костре, он резко изменил поведение и холодно смерил ее взглядом из-под полей своей серой фетровой шляпы. Спокойно, как нечто само собой разумеющееся, он побросал книги одну за другой в урну для мусора и удалился без единого слова.
Она усмехнулась, чтобы подавить слезы, которые жгли ей грудь, грозя задушить.
– Скажите мистеру Гуверу, что, вместо того чтобы тратить наши налоги на шпионаж за Америкой, пусть лучше финансирует библиотеки для повышения культурного и духовного уровня своих агентов… Если они умеют читать!
Дрожа с головы до ног, она достала книги из урны, а серый человек между тем скрылся за деревьями.
– Чертовски смело, мисс, – шепнул ей один из зевак, наблюдавших за сценой. – Но вы все-таки осторожней.
Она медленно вернулась к Джослину и довольно долго не могла произнести ни слова. Он обнял ее, и она позволила себе разрыдаться.
– Мерзавцы. Но я тоже не прячусь.
Джослин чувствовал гордость. Гордость и бессилие.
– Чудеса, – шмыгнула она носом. – Теперь мне страшно.
Ему тоже.
У ограды школы «Тойфелл» она оставила его, коротко чмокнув в щеку. В Америке можно было нарваться на штраф за french kiss[28] на людях. Он впервые пожалел, что не находится с ней в Париже.
– Пока, Сверчок Джимини! – крикнула Дидо, направляясь к группе учениц.
Несмотря на еще влажный нос, она заметно взбодрилась. Или очень хорошо притворялась.
Автобус в обратном направлении еле тащился по пробкам 31-й улицы, так как весна выпустила в город всю свою фауну, и отнюдь не только типов в серых шляпах и пальто. Все же Джослину удалось явиться точно вовремя на рабочее место.
В Хаксо на двадцать втором этаже ждала группа: четыре юриста из адвокатской конторы «Томпсон, Андрасси, Джарвис & Боллбуш», чьи кабинеты располагались справа по коридору. Джослин уже научился различать некоторые лица в Хаксо-билдинг, хотя пятьдесят восемь этажей еще скрывали множество тайн.
– Hi, Джо! – поздоровался мистер Андрасси, сорокалетний мужчина, носивший (и с трудом выносивший) парик.
Часто мистер Андрасси, пользуясь тем, что был один в кабине (с Джослином, но лифтер не в счет), без стеснения приподнимал его и с наслаждением чесал голову, лишенную волосяного покрова.
Сегодня мистер Андрасси был не один. Парик крепко сидел на голове.
– Подпишите этот чек, – советовал он своему коллеге мистеру Боллбушу. – Оставьте мне черную работу, я сам впишу цифру и мое имя.
Мистер Джарвис, мужчина лет шестидесяти, которого Джослин однажды застал боксирующим с воображаемым противником перед зеркалом «Топаза», туманно проронил:
– Бог