Море спасло его. Ордынцев ушел со своим «Олимпом» в рейд вдоль турецких берегов Кавказа. Это хорошо его встряхнуло, с тех пор он старался лишний раз не появляться в Одессе, а в Кореиз приезжал без огласки, боясь вновь потерять волю в постели своей прежней подруги. До Севастополя дошли слухи о том, что Ольга начала обхаживать генерал-губернатора, как видно, ей вновь не давал покоя «важный» мужчина, принадлежавший другой женщине. Ордынцев порадовался, что не попал в скандальную историю. Вчера он так надеялся, что княгини Нарышкина не появится в Одессе, но, похоже, ошибся. Высокую фигуру с великолепными покатыми плечами нельзя было спутать ни с чьей другой – Ольга, собственной персоной, стояла на крыльце дворца Потоцких, громко командуя прислугой.
«Дело – дрянь, – оценил Дмитрий, – Филиппову нельзя здесь оставаться, а мне не следует привлекать внимание к шхуне».
Все осложнялось тем, что Ольга никогда бы не приехала в Одессу одна. Ее появление здесь означало лишь то, что в город прибыл генерал-губернатор, обычно проживавший в Крыму. Скоро здесь станет тесно от наплыва чиновников, приближенных Воронцова и его прихлебателей, кочующих вслед за всесильным графом по Новороссии и Бессарабии.
«Может, это и неплохо», – тут же одернул себя Ордынцев.
Все приедут, и он сможет сам присмотреться к окружению генерал-губернатора. Ольга сразу же потащит его на все приемы, она еще ни разу в жизни не отказалась от лишнего кавалера. Правда, тогда ему придется изображать мальчика на побегушках или комнатную собачку, но ради дела можно и потерпеть.
Решив, что так рано будить Филиппова не стоит, он снова лег в постель. Пара часов в запасе еще есть, и, чтобы не терять времени даром, Дмитрий вынул вчерашние бумаги и принялся составлять список имен и фамилий, которые хотел обсудить со своим новым товарищем. Кое-что у него уже вытанцовывалось.
«Ничего… мы справимся, – пообещал себе Ордынцев, выписав последнее имя, – и шпиона поймаем, и огласки избежим».
Вот только Филиппова ему отпускать было жалко.
Филиппов предсказуемо засобирался на шхуну и согласился задержаться лишь на полчаса, чтобы кратко обсудить соображения Дмитрия. Тот разложил отчеты на столе так, как он распределил их ночью и начал свой рассказ:
– Я вычислил ваших людей. Их четверо, они живут по паре недель, потом съезжают, уступая место друг другу.
Ордынцев протянул товарищу листочек с четырьмя фамилиями.
– Точно, – хмыкнул тот, – плохие мы конспираторы,