Помнится, мне досталось более полудюжины его творений — они висели в походном шатре Мюрата. Он не успел их забрать при отступлении из Лейдена.
За эти несколько картинок я получил потом у пруссаков двенадцать пудов овса для эскадронных и обозных лошадей и еще серебряную табакерку, которую потом променял у австрийцев на новый тирольский хлыст из воловьей кожи…
Я думаю, что мы можем вернуться к Триггервильскому волнорезу ко второму завтраку. Вы ведь закончили свои дела здесь, не правда ли?
— Да, вполне можем выдвигаться. Я думаю, что нам стоит немного изменить обратный маршрут, чтобы не столкнуться с возвращающимися британцами…
Восточная Балтика, севернее острова Ренин.
— Вы меня ни о чем не спрашиваете, барон, но вас, наверное, интересует цель визита в шведские воды?
— Знаете, дорогой Тригг, в начале прогулки мне было как-то неловко спрашивать об этом, а теперь, после вашей блестящей подводной атаки и поворота британской эскадры на обратный курс, у меня ощущение, что главная цель достигнута, хотя, конечно, все и произошло довольно спонтанно. Вы, вероятно, хотели навестить тут своих родственников, не так ли?
Мне гораздо более интересно было бы услышать от вас продолжение рассказа об Олимпийских играх. Особенно о том влиянии, которое они оказали на ход истории.
— Ну, на ход истории повлияли не только они. Я ведь просто привел пример, хорошо известный в вашей цивилизации — насколько я знаю, историю Греции и Рима в России изучают довольно подробно.
— А как все это выглядело в Атлантиде? Там тоже соревновались в метании каких-нибудь дисков и позировали для гипсовых скульптур?
— По большому счету, за пределами здравого смысла всегда можно найти множество занятий. Было бы совершенно излишним все это перечислять и конкретизировать. Хотя разговор о некарточных играх я начал с атлантического футбола…
— Буду признателен, если вы все-таки расскажете мне об этом таинственном процессе.
— Таинственности в нем не больше, чем в колке грецких орехов. У нас эта игра называлась «тануот», что можно перевести как «бей, пока не позеленеет». В далекой древности у нас это было разновидностью дуэли — развлечением воинов, заскучавших на зимних квартирах. Как вы знаете, в армейской среде конфликты между молодыми офицерами неизбежны. Поэтому для того, чтобы не пускать на самотек эту проблему, еще во времена Кондора Второго[7] было решено проводить по выходным коллективные дуэльные дни.
Игроки делились на две команды, которые, выстроившись напротив друг друга в шеренги по одиннадцать человек, по очереди бросали в противника чугунные ядра. Игрок, поймавший и удержавший ядро, оставался жив. Проигравший же уходил в мир теней. Наградой победителям была жизнь. Некоторым бонусом еще прилагалось освобождение от взыскания за нарушение воинской дисциплины.
Это