Врач принял ее, несмотря на позднее время, привел зуб в порядок. Он нехотя разговаривал, по привычке отвлекая внимание клиентки от неприятной процедуры. Впрочем, не такой уж и неприятной. После той боли, которую Клавдии приходилось терпеть на протяжении дня, это была просто легкая щекотка.
Выйдя из поликлиники, она решила пройтись немного пешком. В темноте ее старый плащ не так бросается в глаза. Она вспомнила, с каким презрением гардеробщица бросила ей одежду, и покраснела от стыда. Слишком часто ей было за себя стыдно: за свой вид, прическу, поношенную обувь, за то, что она не могла модно и красиво одеться. Раньше она думала об этом долгими ночами, плакала в подушку, а теперь… вроде уже и не надо. Во всяком случае, она не так остро реагировала на отсутствие самого необходимого. По сути дела, Клавдия ничего не могла себе позволить, побаловать себя вкусной едой, милыми безделушками, приятными развлечениями.
Это было ей недоступно с детства. Мама растила ее на скромную зарплату учительницы младших классов, дедушек и бабушек не было. Конфеты были долгожданной редкостью, только на день рождения и Новый год. Учеба в институте вспоминалась как тяжелый кошмарный сон. Клава даже собиралась бросить занятия, потому что у нее не было сапог, чтобы ходить зимой на лекции. Она всегда торопилась незаметно прошмыгнуть в гардероб и быстренько одеться, чтобы никто не видел ее старого пальто. По этой же причине она избегала студенческих вечеринок, походов в театр, загородных прогулок. Не говоря уже о свиданиях. Пара старомодных платьев, смертельно надоевших, юбка, брюки и свитер – вот и все ее наряды.
С тех пор как мама вышла замуж и переехала, Клавдия стала жить на свою зарплату. Почти ничего существенно не изменилось. Разве что появилось чуть-чуть больше свободы. Она могла себе позволить поваляться у телевизора в выходные, засиживаться допоздна за работой или читать всю ночь напролет. Никто не спрашивал ее, как дела, не надоедал бесполезными разговорами и поучениями. Из подруг осталась одна Вика, да и та, пожалуй, поддерживала отношения скорее из деловых соображений, чем из дружеских. Она работала в серьезной фирме, а в бухучете разбиралась отвратительно. Как ей удавалось столько времени скрывать это от своего начальства, Клавдия не могла себе представить.
Она с удовольствием делала за Вику уйму работы; во-первых, потому, что ей это нравилось, во-вторых, потому, что Вика платила за работу деньги. Суммы, конечно, мизерные, но Клаве вечно не хватало то на одно, то на другое, поэтому каждый рубль был кстати.
Мысли о деньгах, как всегда, довели ее до слез. Она вспомнила, что сегодня ее уволили с работы, а денег почти не осталось.