Все будет хорошо!. Людмила Лаврова

разглядеть всю клиническую картину, которая у меня прямо под носом была? Отличница! – горько усмехнулась Вера.

      – Верочка, ты не права!

      – Не знаю… Возможно. Но, сейчас я чувствую, что правильно так.

      – А почему роддом?

      – Сама не знаю… Я, когда малышей вижу… мне легче становится. Жизнь идет дальше… Просто так случилось со мной… А бывает же иначе. Должно быть… Я вот на тебя смотрю, – Вера погладила Машу по животу, в котором уже начинал потихоньку пинаться ее будущий крестник, – и у меня просто сердце поет. Будет новый человек! Представляешь Машка, целый человек! Это же такое чудо!

      Машиных детей: Илью – младшенького, Васю – старшего, Вера полюбила всем своим нерастраченным материнским сердцем. Мальчишки отвечали ей взаимностью, шепча на ухо секреты, засовывая, любовно выбранные, "самые вкусные" конфеты по карманам ее пальто в детстве. И готовы были по первому зову лететь к «маме Вере», когда выросли. Она стала для них и другом, и авторитетом, и просто самой любимой "Верочкой".

      Маша только посмеивалась:

      – Доведете мать! Отправлю вас жить к Вере и уйду в кругосветку! Все нервы вытрепали, поросята!

      – Мам, а когда наступит этот прекрасный день? – Вася увернулся от тапочка, и показал язык матери. – Вот! А Вера не будет меня угнетать воспитанием!

      – Ну, конечно! Поймет, простит и отправит в кадетский корпус!

      – Куда? – Вася в притворном ужасе уставился на мать.

      – Туда! Где тебе привьют немного ума и дисциплины! У тебя ЕГЭ на носу, а ты не чешешься. Позвоню-ка я ей, наверное…

      – Пошел чесаться! – Василий ретировался.

      – То-то! – Маша удовлетворенно хмыкнула.

      Вера стала для нее той сестрой, которой у нее никогда не было. Теперь она уже не представляла себе жизни, в которой нет Веры. Она точно знала, случись что с ней или с мужем, ее дети будут под самым надежным присмотром и их совершенно точно будут любить.