Многим изложенные идеи покажутся отчуждающими, отчасти благодаря разным посторонним ассоциациям, с ними связанным. Тем не менее отрицать возможность перенаселения вообще (в вышеразъясненном смысле) нельзя уже по следующим соображениям. Если развитие социально-экономических отношений представляется процессом стихийным, от индивидуальной воли не зависящим, но ее собой определяющим, то такой же стихийной силой представляется человеческое размножение. Деторождение – акт индивидуальный, имеющий место в пределах данной семьи; население же есть социальное, собирательное понятие; каждая семья не знает о рождаемости во всех других семьях, население есть совокупный результат рождаемости различных семей. Хотя между формой хозяйства и размножением и существует известная зависимость, но эта зависимость чувствуется не столько в положительной, сколько отрицательной форме, как препятствие, когда население переступает известные границы и появляется уже перенаселение. В отношении между населением и формой хозяйства (Мальтус неудачно выражался в таких случаях: населением и средствами существования) выражается совокупное действие двух стихий: стихийной силы социальных отношений и не менее стихийной силы размножения, сил голода и любви. Согласное действие обеих этих стихий мы можем предположить только как случайное исключение; общим правилом является их несовпадение. Противное можно думать только с принятием учения о предустановленной гармонии, теологического оптимизма, долгое время царившего, да и до сих пор не умершего в воззрениях на перенаселение.
В пояснение должен добавить здесь, что сказанное относительно перенаселения вообще не нужно понимать в смысле социальной теории (как обычно понимается учение Мальтуса). Для нас это только экономическая теория, понятие перенаселения является лишним средством для более точной постановки экономического диагноза. Зло, проистекающее из перенаселения, является на известной ступени общественного развития столь же стихийным и фатальным, как и зло, проистекающее из социально-экономического состояния. Ожидать и желать сознательного приспособления населения к средствам существования от бедного, дикого и невежественного населения есть не меньший утопизм, чем требовать от патагонцев или бушменов, положим, машинного производства. Это было бы не только бессмысленное, но и бессодержательное требование, потому что пока социально-экономическая организация представляет собой стихию, не доступную человеческому контролю, к ней невозможно разумное приспособление. Стихия размножения может быть регулируема