Я выпрямилась и оторвалась от двери. Тяжело дыша, подошла к шкафу, достала саквояж и замерла. Несколько мгновений, что простояла неподвижно, не хватило, чтобы восстановить дыхание и составить в уме список вещей, которые следовало взять с собой. Я могла думать лишь о предстоящем отъезде и о работе, свалившейся на голову, словно снежный ком.
– Что случилось? Ректор узнал о предложении Роберта и «поздравил» от всего сердца? Он ведь для этого вызывал тебя? – поинтересовалась подруга и в то же время соседка по комнате.
– Если бы… Оливия, мне конец, – прошептала я, медленно опускаясь на край кровати с конспектом по ядам в руке.
Внезапно комната поплыла перед глазами, желудок стянуло узлом, к горлу подкатил ком. Мой привычный жизненный уклад, мечты о будущем, казавшимся таким светлым и нерушимым, рухнули в одночасье, будто хрупкие стены старого храма. Как и надежды на то, что наши пути с Майе никогда больше не пересекутся. Все изменилось в один краткий миг, заставив нас поменяться ролями…
– Я уезжаю, – проговорила севшим голосом.
– Прямо сейчас? – удивленно воскликнула Оливия, вскочила со стула, точно взведенная пружина, и устроилась рядом со мной на постели. – Куда?
– Во дворец. Королю нужен новый дегустатор. И представь себе, минейр Гринсби не нашел лучшей кандидатуры, чем будущая невестка.
– Вот старое чучело! – выпалила Оливия, пребывая вне себя от злости, затем внезапно ахнула: – Как же Кент? Что с ним сталось?
– Может, выгнали, а может, умер, – пожала плечами, встала и снова подошла к шкафу, чтобы продолжить сборы.
Невзирая на растерянность, саквояж наполнялся довольно быстро. Правда, время бежало и вовсе с невероятной скоростью.
– Бедный Кент, – прошептала подруга потухшим голосом. – Поговори с Робертом. Вдруг ему удастся переубедить отца? Все-таки вы будущие родственники.
– Не смеши мои веснушки.
– У тебя их почти нет, – возразила Оливия.
– К счастью! Минейр Гринсби готов пойти на что угодно, лишь бы избавиться от меня. Даже продать демону душу. Он лучше умрет, чем изменит решение. К тому же я не успела дать Роберту ответ.
Вслед за фразой в саквояж полетела щетка для волос, гребень, стопка нижнего хлопкового белья, платье и после секундной заминки тонкая ночная сорочка.
– Судя по Гринсби-младшему, он уверен, что не услышит отказа.
– Возможно, – только и сказала я.
– Не вешай нос, Рина. Ты столько всего пережила за свои двадцать два, столько ночей просидела над книгами, что работа дегустатора покажется тебе отдыхом. И представь, как обрадуется бабушка, когда узнает, что тебя взяли во дворец.
– Ты права. Она обрадуется. Так обрадуется, что как бы ее удар не хватил после чудесной новости, – хмыкнула я и спохватилась.
Только бы Оливия не уловила сарказма! Благо она была погружена в мысли, поэтому мой промах остался незамеченным.
– Тебе не придется тратиться на одежду, жилье