Мощную железную руку.
Робокоп.
Такое мое погоняло среди близких, когда мне отхуярили с дробовика руку, когда выносил раненого своего сослуживца.
Я вожу металлическими пальцами по ее гладкой и прекрасной спине, медленно опуская к заднице в черных стрингах.
Я вижу их лица.
Лица тех, кого я убивал.
И мне их не жалко.
Однако за таких уродов я вынужден попасть в ад и вместе с Люцифером обсуждать баб, а потом снова вариться в котле собственных кошмаров.
Мы все думаем, что такое справедливость?
Что этот мир все же справедлив?
Но я позабыл это понятие, подтер свою жопу этим понятием и смыл в унитаз, когда впервые убил человека – местного упыря нарколыгу, насильника женских сердец.
Однако я все равно становлюсь ее слугой.
Зная то… что она есть.
– Мне холодно, – дрожащим голосом говорит она.
Я беру одеяло, на котором моя засохшая сперма, бросаю его на пол, на котором разбросаны пакеты со спидами и парочка баночек дешевого синтетического пива.
Моя металлическая рука, которая не является моей врожденной частью тела, а лишь приобретенной, залезает ей в трусы и ничего не чувствует, лишь ее тяжелое дыхание.
– Мне холодно, – сквозь стон говорит она.
Я ускоряю свой темп.
Мы поднимаемся на этаж выше.
Все выше и выше.
К небу.
К Богу.
А порой спускаемся снова вниз, нажав кнопку лифта, чтобы купить хлеба и пачку кефира.
Она кладет свои руки на мою холодную железную руку.
Противостояние между человеком и машиной.
Я еле притрагиваюсь к ее правому уху и почти шепотом говорю ей:
– Тогда пошла нахуй отсюда. Даю тебе пару секунд.
Девушка выпучивает свои зеленые глаза и в шоке не понимает, что делать. Как такой охуенный, романтический, молчаливый парень превратился в отбросы общества.
– Я не шучу, – говорю ей я. – Знаешь, почему у меня нет руки? Мне отрезали ее местные авторитеты за то, что я убивал правой рукой, сносил им бошки, резал, кромсал.
Конечно я же ей налечил, однако в такие моменты я люблю наблюдать за людьми.
За их страхом.
Где умирает твое эго и человек предстает перед тобой таким, какой он есть.
Боязливым никчемным существом, мечтающим выжить.
Девушка вскакивает с кровати и в спешке собирает свои дорогие вещи и надевает на роскошное тело, цепляя на правую ногу мой фирменный ремень, на котором я мечтал повеситься.
Я же слушаю ее суетливую тишину, сижу на кровати, уставившись в одну точку.
Девушка почти оделась.
Быстро накрасила лицо и остановилась.
– Кто ты все же? Какой-нибудь маньяк-насильник? Какому-то мудаку с района никто не поставит имплантат вместо руки.
А она стойкая девочка.
Обычно местные шлюхи из бара выбегали из этой квартиры, затыкая