Он сидел в кресле пристегнутый, несмотря на невесомость, и достаточно было одного взгляда, чтобы понять: долго не протянет. Рубашка была расстегнута до пояса, одной рукой он прижимал к груди ворох окровавленных бинтов и тампонов. Под ними была рана, которая хлюпала при каждом тяжелом вздохе.
– Что с вами случилось? – спросила Фура.
Его губы растянулись невеселой улыбке.
– Угадайте. Двадцати попыток хватит?
– Это не наших рук дело.
– Но вы и не помогли.
– Эддралдер на катере. Он может прибыть через несколько минут. Он помог Меггери…
– Для меня поздновато, капитан Несс. – На лице Верранвелла снова мелькнула улыбка, и на этот раз в ней было еще меньше юмора и еще больше боли. – Снаряд задел бортовой стрингер. И пробил дыру в корпусе, но мне сильнее досталось от стрингера. Щепка отлетела быстрее арбалетного болта и вошла мне в грудь. Сердце не задела, но я не уверен, что это можно считать везением.
– Меггери, – сказала Фура, встретившись взглядом с бывшей заложницей, – скажи ему, что Эддралдер способен помочь.
– Нет, – отрезала Меггери. – Я видела рану. Щепка пробила легкое, раздробила несколько ребер, и у него сильное кровотечение, не говоря уже о том, что обломки стрингера застряли глубоко внутри.
– У Меггери есть одно безусловное достоинство, – проговорил Верранвелл. – Она не приукрашивает свои отчеты.
Он закашлялся с ужасным влажным звуком – словно щебенку перемешивали в ведре с цементным раствором, – но благодаря поразительной силе воли сумел продолжить:
– Меггери говорит, ты хочешь обсудить союз. По ее словам, вы готовы помочь нам с ремонтом корабля – и мы тоже должны перейти на другую сторону закона.
– Вы уже там, – ответила Фура, – нравится вам это или нет. Присоединяйтесь к нам, и не будете одиноки. Мы защитим друг друга и извлечем пользу из нашего общего опыта, даю слово.
– Это и есть твое обещание? – спросил Верранвелл.
– Это все, что у меня есть.
Коссел, женщина со шрамами на скулах, сказала:
– Ей сейчас выгодно с нами сотрудничать. А когда мы перестанем приносить пользу, от наших шансов на выживание мало что останется.
– Она сдержит слово, – сказала Меггери, прижимая обрубок пальца к огрубевшей ткани ожога, – она сняла шлем, и все видели рубцы. – Может, на этом все и закончится, но то, что обещано, будет выполнено.
– Тебе точно ничего не подсыпали в лекарства? – спросил похожий на хорька мужчина.
Фура вспомнила свой первый визит на борт «Веселой кобылы»: его звали Вуга, и был он интегратором.
– Я ее поняла, – сказала Меггери.
Ласлинг слизнул каплю смазки с большого пальца, потом уставился на него, слегка скосив глаза к приплюснутому носу.
– Проведя несколько часов в ее обществе?
– Я