Кто бы ты ни был, убирайся из моей головы.
Слишком поздно, сестра Несс. Я внутри. Я знаю вашу суть и знаю, что вы ближе, чем вам хотелось бы. Прочее – только вопрос времени. Осмелитесь ли вы бежать? А почему бы и нет? Это станет отличным развлечением.
Наконец она преодолела паралич и разорвала связь с черепом. Адрана отключилась в тот же момент, как будто и она побывала во власти пугающего оцепенения.
Фура сорвала с головы нейронный мост еще до того, как успела откинуть наглазники. Она теперь находилась вне черепа, физически отделена. Но все еще чувствовала голос и присутствие, словно гулкое эхо колокольного звона.
Не говоря ни слова, она вернула нейронный мост обратно на настенную стойку. Забрала мост у Адраны, положила рядом со своим. Восстановила прежнюю яркость освещения.
Сестры придвинулись друг к другу, взялись за руки – холодный металл и плоть, теплая плоть и металл – и крепко обнялись. Обе дрожали. Они соприкоснулись с чужим разумом всего лишь на несколько секунд, но это нежеланное общение их едва не сломило. Сестры держались друг за друга, пока дрожь не начала утихать, и когда гулкое эхо наконец исчезло, к ним отчасти вернулась способность нормально мыслить.
Адрана сглотнула.
– Я чувствовала через череп другие разумы. Твой разум. Те команды, за которыми мы следили. Даже бедного мистера Часко, пока мы его не сожгли.
– Я тоже это чувствовала, – кивнула Фура. – Бывали и очень странные голоса. Но такое впервые.
– Я была на связи с Часко, когда он умер. Хотелось бы мне это забыть. Но даже его смерть не потрясла меня так сильно, как этот тихий голосок.
– Он и впрямь тихий, – согласилась Фура. – И какой-то… высокий. Мне показалось, что к нам обращается не взрослый человек, а ребенок. Даже не подросток, как это было с нами.
– Мальчик, – кивнула Адрана.
– Маленький, хитрый, жестокий мальчик. Из тех, которые отрывают лапки живым существам, чтобы увидеть, как они корчатся. Он был внутри нас лишь несколько секунд, а мне теперь хочется выдраить череп изнутри, с отбеливателем.
Адрана крепче обняла Фуру. Сестры сжимали друг друга в объятиях, словно это могло изгнать из их разума последние отголоски нежеланного присутствия.
– Мы должны были знать, что этот день настанет, – сказала Адрана.
– Что за день?
– Когда мы встретим чтеца костей с талантом, равным нашему.
Раздался приглушенный стук в дверь. И это могло означать только одно.
Неприятности.
Сурт потерла красные глаза, слезящиеся от постоянного глядения в окуляры телескопов.
– Учитывая то, что я видела, мне надо сейчас быть там.
– Нет уж, ты достаточно посидела на солнечном ветру, – возразил Лагганвор.
– Так он же стихает! В парусах не видать призрачных огней, и стрелки компасов не вертятся как сумасшедшие.
– Это просто затишье, если верить прогнозу. Тем не менее,