– Маша бывала в Америке, – невпопад заявил Игорь. – Она еще и английский знает.
Я поняла, что вновь начинаю набирать очки в глазах неприятной тетки, и поспешила исправить ситуацию:
– Да, действительно, мы с сестрой летали туда осенью. Очень понравилось, только пришлось задержаться на допрос.
– Допрос? – занервничала Натела.
– Да, – жизнерадостно подтвердила я. – Нашего знакомого комика зарезали, мы были свидетелями.
Игорь покраснел, а в глазах его матери заплескался ужас. Она слегка отодвинулась от меня и спросила:
– Что ж получается, ты видела два убийства?
– Три, – весело закончила я. – Наверное, вы слышали о депутате Малыхине, которого подорвали гранатой? Ну вот, вышло так, что мы с сестрой узнали, кто это сделал.
– Карма, – внезапно очнулся доселе молчавший Анатолий Романович и поднял вверх указательный палец. – Судьба.
– Зая! – вспомнила о его существовании супруга. – Немедленно положи ветчину на место! У тебя болит печень!
Я сочла момент подходящим, чтобы откланяться и быстро сказала:
– Что ж, рада знакомству, но мне пора. Обещала родным приехать к обеду домой. Всего доброго!
– Но мы еще не обсудили свадьбу! – возразила Натела.
– Как-нибудь в другой раз, – твердо ответила я. – Бракосочетание потерпит, а вот сестра рассердится, если я задержусь. Я должна узнать, как прошел бой.
– Что? – переспросила вконец замороченная тетка.
– Поединок. Она боксер, сегодня вернется с соревнований. Ну, до свидания.
Не дожидаясь реакции на прощание, я ринулась в коридор, запихнула в пакет шампунь, фен, полотенце, гель для душа, повернула замок и помчалась вниз по лестнице. Волосы не успели высохнуть, но я совсем не замерзла. На автовокзале – о, чудо! – мне продали билет, хотя очень часто перед выходными их успевают раскупить, и приходится ехать стоя, если водитель согласиться взять «левого» пассажира.
Дома, как всегда, было шумно. Уже с порога я поняла, что у нас сидят очередные гости – до моего слуха доносилось заунывное бормотание, а на галошнице обнаружились мужские ботинки и женские сапожки, отороченные мехом. Такса Василиса, перебирая толстенькими короткими лапками, бросилась мне навстречу.
– Ах, ты, мое сокровище! – проворковала я, расцеловывая собачку. – Признавайся, кто к нам приперся? Опять тетя Галя с дядей Ваней?
Но в столовой прямо посреди комнаты стоял папин старший брат Витя и, вскинув руку на манер Пушкина, декламировал:
– И пусть взойдет моя звезда! Она сурова иногда. Но справедлива, как дракон, и беспощадна, как грифон!
О, Господи, только не это! Дядюшка читает моим несчастным родителям стихи собственного сочинения. Я в принципе не люблю поэзию. Могу получить удовольствие от классиков, вроде Овидия, Горация или