Микродроны-камикадзе задержали противника. Это позволило нам немного увеличить дистанцию.
– Петрович, как ремонт?
– Нанороботы сообщают, что повреждена центральная турбина. Не сможем отремонтировать на ходу.
– Садимся в Кольмаре. Передаю координаты посадки в бортовой компьютер.
– Докладываю. Отправил отчёт об атаке и информацию о полёте, заказал двигатель и кожух, – сообщил Петрович. – Центр обещает за сутки всё доставить.
Я связался со штабом и запросил разведданные о нашем противнике. Ответ меня удивил: данных нет. Противник догонял. Облако преследовавших нас дронов микродроны-камикадзе уменьшили почти вдвое. Теперь преследователи были ближе 800 метров, я включил автоматические хвостовые пулемёты. Они начали работать по приближающимся целям. Оставалось лететь ещё около 15 километров. Мы двигались примерно 120 километров в час. При удачном раскладе семь с половиной минут, – и мы на месте.
Нейра сообщила, что в точке приземления расположен бункер, в котором можно надёжно укрыться от дронов и спрятать флайкар. По всей видимости, мы уже пролетели территорию, которая контролируется противником: снизу по нам никто не стрелял. Хвостовые пулемёты уже сбили несколько дронов-преследователей. Запас патронов был достаточным, но дула пулемётов сильно разогрелись. В салоне запахло горелым ружейным маслом. Автоматика пулемётов сообщила, что останавливает стрельбу, пока дула не охладятся до приемлемой температуры.
В это время снизу послышались неприятные скрипящие звуки.
– Биодроны проклятые, – сказал Петрович.
Два из десяти дронов, которые несли наш флайкар на себе, уже были уничтожены биодронами-киборгами. Флайкар слегка качнуло, я восстановил равновесие, переместив три дрона в другие места под фюзеляжем.
– Кто же это нас преследует? – спросил Петрович, кивая головой назад.
– Штаб молчит, – сказал я. – Нет данных о противнике. Странно, что преследователи не открывают огонь.
– Дроны