– Хорошо, – я поднялась с жесткого коричневого дивана. – Сама во всем разберусь. Могу идти?
– В чем ты собралась разбираться? – он подошел вплотную ко мне, ухватил за плечо и снова толкнул на место. – У тебя есть хороший адвокат? А деньги на хорошего адвоката? Или ты, как обычно, все нарисуешь? – он склонился над моим лицом, опираясь рукой о спинку дивана в сантиметре от меня.
– Пока нет, – раздражённо выдохнула я, поежившись от его близости. – Но может вы мне поможете?
Наглая усмешка снова отразилась на его лице:
– Намекаешь, что потащишь меня за собой?
– Если есть что сказать – скажите, – я подняла на него спокойный взгляд карих глаз.
Кирилл Дмитриевич наконец отлепился от меня и прошел к массивному столу из темного дуба.
– Скажу, – он выудил серую папку, лежащую поверх всех остальных бумаг, и бросил мне в руки.
Нет, что б сразу с этого начать, а?
Уложив папку на свои острые коленки, торчащие из порезов на черных джинсах, я раскрыла ее.
Быстро пробежалась по первой строчке: «Рейн Фогель – 36 лет, учредитель адвокатской фирмы „Vogel & Vermel“».
– Же-есть, – мучительно протянула я. – Хотите, чтоб я сама к нему пришла?
– Да, – с вызовом ответил Кирилл Дмитриевич и снова встал. – Мне неважно как ты это сделаешь, – он снова принялся прохаживаться по кабинету. – Нападешь из-за угла, прыгнешь к нему в постель или просочишься в его фирму. Но ты лично подчистишь все хвосты и отведешь от нас подозрения.
Он снова подошел ко мне, насыщая воздух крепким сигаретным запахом от своей рубашки.
– И без глупостей! – неприятная улыбка растянула его губы. – Если тебе и смягчат наказание в суде, то у твоего дружка уже есть условный срок. Его упекут по полной.
– Поняла, – я поднялась, стараясь не выдать лицом своего презрения, и одернула свою серую оверсайз футболку. – Этот Фогель по-русски хоть говорит?
– Вот у него и узнаешь, – надменно ответил Кирилл.
Я закатила глаза и направилась к выходу.
Что ж, пока я обошлась малыми жертвами.
Глава 3
Я брела под августовским солнцем в направлении своей съемной квартирки. Жара уже спала, и ветви деревьев тихонько двигались от ласкового ветра. В воздухе пахло сладкими цветами и фруктами, и мне тут же вспомнился родительский дом, во дворике которого всегда росли плодовые деревья и цветы, распространяя похожий аромат.
Печальный вздох еще больше омрачил настроение. Меня захлестнула тоска по родному дому, но не по родным. Я всегда была чужой среди них. Постоянные осуждения моих интересов, взглядов, поведения, стиля одежды сделали меня агрессивной. Ведь мне приходилось отстаивать свое право на выбор чуть ли не каждый день.
Не сказать, что у меня строгие родители