В начале 1940 года он, наконец, решился. С трудом выхлопотал паспорт, подмогарычив друга детства и соседа Петра Васильевича Хоменкова, избранного тогда председателем колхоза. Петька этот мобилизован в 1941 году и погиб на фронте. А отец наш уехал тогда в Алчевск Ворошиловградской (потом Луганской) области. Там двоюродный – Василий Степанович Чернов (р.1903). Мастер наобещать и соблазнить. Но не скор на исполнение.
Отцу там и жить даже негде было – приткнулся у Василия. И работа незначительная: завхоз в средней школе, при мизерной зарплате. Писал сначала утешительные, а потом все более откровенные письма. Прислал пару посылок с разного рода мелочью, в числе прочего в мальчишеской памяти остались две пары коньков-снегурок. Великим постом отец возвратился – притихший и разочарованный. Надо было устраиваться заново. Паспорт есть, опять идти в колхоз не обязательно. Поступил в Ярищенскую МТС машинистом сложной молотилки. Он в этом деле кое-что понимал. Оно и стало его настоящей судьбой. Был хорошим, преуспевающим машинистом. Трезвый, грамотный, трудолюбивый. Таких ценили и в советское время. Когда началась война, ему поначалу даже дали отсрочку от призыва.
Осенью у нас поселился Гриша Азаров (р.1924 г.), сын тетки Ариши, чтобы учиться в Ярище в 9-м классе. Юноша с фантазиями. Мой отец за это его порицал. Родители Гриши – Арина Антоновна (р.1903), моя тетка (А.А. Азарова), и ее муж Степан Иванович были ревностными баптистами. Отец и этого не одобрял. Степан Иванович взят на войну и погиб в немецком лагере для военнопленных.
1941
Роковой для страны год начался в нашем семействе мирно. Отец уже хорошо зарабатывал. Меньше нуждались. Дети учатся. Я этой весной закончил 6-й класс – рубеж моей школьной премудрости. Новые друзья (я пропустил год, они помоложе меня) – Володя Пирожников, Тамара Петрова (отличница и мне нравилась), Толик Петров, Володя Русанов – сын классной руководительницы Анны Исидоровны Кузьмич. Учителя в основном прежние – только новый историк, горбатенький Егор Алексеевич Соловьев. Прошлогодняя Е.А. Внукова куда-то уехала.
О начале войны я узнал, будучи в Колпне на базаре. Ходили туда за чем-то с матерью. Заполненная народом площадь сразу опустела. Послышался сдавленный плач. Через несколько дней половина мужчин призывного возраста покинули свои дома. Иные – навсегда. 70 с лишним человек из нашей деревни погибли на фронтах. В среднем по одному на каждый дом.
На Удеревке и в нашей Калуге (по свидетельству Алексея) услышали о начале войны от Павла Стефановича Чернова, который тоже зачем-то ездил спозаранку в Колпну. Пока распрягал лошадь, спешно оттуда вернувшись, весть разнеслась словно молния. Радио-то не было! Для нас, мальчишек, начало войны связано с мобилизацией колхозных лошадей – водили их на