Восторженный крик Роберта отрезвляет.
Вздрагиваю и делают шаг в сторону от Генриха. Ровно на столько, чтобы свежий воздух прочистил мою голову. Слишком притягательный парфюм короля помогает разуму отключиться, и я творю, не пойми что.
– Здорово, мой хороший! Ты такой умница! – произношу ласково, чуть охрипшим голосом.
Наверное, стоило вести не столь замкнутый образ жизни. Непорядок, что один единственный мужчина настолько выбивает меня из колеи.
Постояльцы не в счет. Если кто и пытался ко мне приставать, так мои стражники их быстро приводили в чувство. Но на Генриха и не натравишь.
В итоге оставшийся день мне приходится защищать себя самостоятельно. А именно, бегать от короля. Учитывая, что он у меня в гостях и заняться ему в общем–то нечем, кроме как присутствовать на празднике Роберта, миссия превращается в крайне сложную.
Но каким–то чудом мне все же это удается.
И вот, пожелав сыну доброй ночи, занимаюсь делами гостиницы. Столько всего нужно продумать. Разговоры – ими мы должны быть заняты с Генрихом. А не обменом любезностями и не только.
Составляю план затрат на ближайшее время, если вдруг уеду. И параллельно думаю, что может спасти мой бизнес от Киприота. Я верю в обещание защиты от Генриха. Но, боюсь, он совсем не задумывается, как это сделать по уму.
Ведь мне нужно будет и после авантюры как–то жить. Если меня не скормят рыбам.
Но тут раздается стук в дверь, и практически сразу входит Генрих.
– Адель, я знаю, почему ты избегаешь меня целый день.
Качаю головой, я–то думала, что закрылась. Но выставлять его будет невежливо. И, может, о насущном поговорим.
– Тебе кажется. Мы вместе поздравляли Роберта, если забыл, – произношу равнодушно.
Не встаю, продолжаю сидеть за столом и делать вид, что очень занята бухгалтерской книгой.
Что–то непонятное происходит, когда мы с королем стоим слишком близко. Не знаю, как объяснить. Химия? Та самая идеальная совместимость, что позволила нам сделать ребенка, вопреки особенностям королевского зачатия?
Разницы, как назвать – нет. Все одно и приводит к тому, что я окажусь брошенной влюбленной дурочкой.
Слишком небезопасно.
В физиологии мужчин и редких девушек заложено с легкостью разграничивать физическое и духовное. Я же из тех женщин, что не могут так.
Одно дело случайная ночь, и совсем другое спектакль, длящийся долгое время.
– Да, и именно после вручения подарков ты начала бегать от меня, – Генрих решительно подходит к моему столу. – Никто тебя не считает падшей! Я официально объявил тебя своей невестой!
– Тебе бы пришлось это сделать, раз ты решил не соглашаться на политический брак, – пожимаю плечами.
– Что не так? Сближаться со своей избранницей – это естественно! – восклицает он.
– Генрих, – поворачиваюсь–таки к нему лицом, – у нас разное отношение к происходящему. Я прекрасно понимаю, что рядом с тобой временно. Возможно, уже завтра ты встретишь настоящую