Немецкий седан мигает фарами, когда я нажимаю на брелок, чтобы снять сигнализацию. Закидываю сумку на заднее сиденье, после чего залезаю на водительское кресло. Завожу мотор и тяжело вздыхаю – как представлю, что сейчас придется переться практически на другой конец города, жить не хочется. Но раз обещал, значит, придется отвечать за свои слова.
Плавно выруливаю со стоянки спорткомплекса и через несколько минут вливаюсь в поток машин на оживленном проспекте. В салоне тепло, играет какая-то лирическая мелодия из динамика, но улучшению настроения это не способствует. Я внимательно слежу за дорогой, так как видимость плохая из-за обильного снега с ветром.
На мобильном начинает играть Рамштайн – опять отец звонит, черт бы его побрал. Я специально поставил на него агрессивную мелодию, чтобы еще до разговора настроиться на негатив.
– Да! – принимаю вызов и кричу в трубку, продолжая внимательно смотреть на дорогу.
– Сынок, ты уже едешь? – аккуратно спрашивает мужской голос на другом конце провода.
– Еду, – немного спокойнее отвечаю. – Что-то случилось?
– Нет, нет, – быстренько ретируется отец. – Я тебя жду, как и договаривались.
– Тогда нахрена ты мне звонишь третий раз за день? – ору в трубку и всего на пару секунд отвлекаюсь от дороги. – Я за рулем.
– Жду тебя, – быстро заканчивает и отключается, а я бросаю телефон на соседнее кресло и поднимаю глаза.
Красный свет светофора замечаю слишком поздно – жму на тормоз, но из-за гололедицы машину начинает куда-то нести. И женский силуэт как-то внезапно появляется перед капотом.
Звук от удара, полная остановка машины, и я – сижу, схватившись за руль и не совсем понимая, что происходит.
Точнее не так – я понимаю, что сбил человека, правда, пребываю от этого в каком-то ступоре.
– Твою мать! – бью по рулю, после чего открываю дверь и вылетаю на улицу.
Прямо перед капотом лежит миниатюрная девушка – снег падает на ее хрупкое тело, глаза закрыты, и она не шевелится.
Боже, что же я натворил?
Глава 17
Несколько секунд стою на месте, не шевелясь. Черт, что же делать?
“Отомри, Леха. Для начала хотя бы пульс проверь”, – в голове появляется какой-то странный голос, и я понимаю, что своим ступором могу сделать только хуже.
Подхожу ближе, присаживаюсь, после чего становлюсь одним коленом на лед и дотрагиваюсь пальцами до девушки – руки ледяные, кожа на лице холодная, и шея, кстати, тоже. Слава Богу, хоть пульс бьется. Надо что-то срочно с ней делать.
– Господи, –