В мирной жизни снова будем иными,
Будет рвать на части сны пулемет.
Через две недели вновь командировка,
И зачистки, и захваты, и бои.
Песню новую напишет друг мой Вовка,
И стихи в той песне будут мои…
Дом…
Обычный дом каких в стране немало,
Пять этажей разрушенных почти.
Мы сами не поверили сначала,
Что можно в этом доме бой вести.
Нет выхода, боевики повсюду,
«Сдавайтесь мол и выпустим живых».
Своих парней я лица не забуду,
И место куда мы послали их.
И началось, свинцовыми дождями,
Нас поливали с улицы и крыш.
Долбили пули снайперов часами,
Так плотно, не проскочит даже мышь.
И вот решили ночью прорываться,
Собрали раненых и первые ушли.
Им на засаду суждено нарваться,
И смерть свою в ночи они нашли.
И вот нас семеро и новый день восходит,
Бой продолжается, раскалены стволы.
Ночь снова передышку нам приносит,
Через окно дом покидаем мы.
К утру выходим на отряд спецназа,
А к вечеру уже опять в боях.
В письме домой излюбленная фраза,
У нас все в норме, побеждаем нах…
Разведчик…
Навоевался, ноют раны,
И плачет сердце, и душа болит.
Навоевался, как же странно,
Солдат стране не нужен, инвалид.
Тогда еще в Ачхой-Мартане думал,
Вернусь и рапорт сразу напишу.
Лежал в засаде, командира слушал,
И радовался что живу, дышу.
И после боя, с окровавленной ногою,
Я стоны сдерживал, вот только слез не удержал.
На койке медсанбата стал собою,
Из госпиталя чуть не убежал.
И вот сейчас я понял жизни нету,
Мне без разведки, выходов, боев.
Шепнул комбату это по секрету,
Что даже без ноги служить готов.
Ломаю скуку ненавистных будней,
Турник, гантели, окровавленный протез.
Не буду вопреки судьбе я студнем,
Я умер после боя и воскрес.
Звонок комбата вырвал из болота,
Они помогут, забурлила кровь.
И мне как воздуха глотнуть охота,
Спецназовского духа вновь и вновь…
Потеря…
Сегодня снова выпью за двоих,
И не налью вторую для Бродяги.
На листьях кровью залитых затих,
Глотнув воды из поднесенной фляги.
В зеленке на засаду нарвались,
Был жарким бой, дошло до рукопашной.
Как черти мы отчаянно дрались,
На миг судьба мне показалась страшной.
Был ранен он, ножом и со спины,
И умирал прощаясь со СпецНазом.
Стояли дикие минуты тишины,
И краски мира все померкли разом.
Четыре года с ним спина к спине,
Мы даже краповый с ним вместе получали.
И я вторые сутки как во сне,
И жить