– Бинабик, – наконец заговорила на гортанном языке троллей присевшая на корточки гостья. – Бинабик, ты меня слышишь?
Если одна из теней на дне и пошевелилась, то она сделала это бесшумно. Фигура на краю ямы заговорила снова.
– Девять раз за девять дней, Бинабик, твое копье стояло у моей пещеры, и я тебя ждала.
Слова произносились ритуальным напевом, но голос дрожал и пресекался.
– Я ждала и произносила твое имя в Зале Эха. Но не получила никакого ответа, кроме отзвуков собственного голоса. Почему ты не вернулся, чтобы забрать свое копье?
Ответа вновь не последовало.
– Бинабик? Почему ты не отвечаешь? Ведь ты мне должен – хотя бы это, разве не так?
Тот из пленников на дне ямы, что был крупнее, зашевелился, и тонкий лунный луч высветил бледно-голубые глаза.
– Что за тролльские стенания? Мало того что они бросили в яму человека, который не сделал им ничего плохого, так теперь ты болтаешь всякие глупости, не давая ему спать?
Присевшая на корточки гостья замерла, как напуганный олень, попавший в луч фонаря, и мгновенно исчезла в ночи.
– Хорошо, – сказал риммер Слудиг, снова устраиваясь под сырым плащом. – Я не знаю, что говорил тебе тот тролль, Бинабик, но я не самого высокого мнения о твоем народе, если они пришли посмеяться над тобой – а заодно и надо мной, хотя меня и не удивляет, что они ненавидят мой народ.
Тролль рядом с ним промолчал, лишь смотрел на риммера темными печальными глазами. Через некоторое время Слудиг перевернулся на другой бок и попытался заснуть.
– Но, Джирики, ты не можешь уйти! – Саймон привстал на соломенном матрасе, кутаясь в одеяло, чтобы защититься от холода, и стиснул зубы, борясь с головокружением; он не часто вставал с постели за прошедшие пять дней после пробуждения.
– Я должен, – ответил ситхи, опустив глаза, словно не в силах встретить вопросительный взгляд Саймона. – Я уже отправил Сиянди и Ки’ушапо вперед, но требуется мое присутствие. Я останусь еще на день или два, но больше задерживаться не могу – так диктует мне долг.
– Ты должен помочь мне спасти Бинабика! – Саймон убрал ноги с холодного каменного пола обратно в постель. – Ты сказал, что тролли тебе доверяют. Заставь их освободить Бинабика. Тогда мы сможем уйти вместе.
Джирики негромко присвистнул.
– Все не так просто, юный Сеоман, – ответил он, сдерживая нетерпение. – У меня нет права или власти заставить кануков что-то делать. Кроме того, у меня есть другие обязанности и обязательства, которые ты понять не в силах. Я останусь здесь до тех пор, пока не увижу, что ты встал на ноги. Мой дядя Кендрайа’аро уже давно вернулся в Джао э-тинукай’и, и долг по отношению к моему дому и соплеменникам требует, чтобы я последовал за ним.
– Требует? – удивился Саймон. – Но ты же принц!
Ситхи покачал головой.
– Это слово в нашей речи имеет другой смысл, Сеоман. Я принадлежу к правящему дому,