Город на склоне горы был ярко освещен, а дождливая ночь совсем не испугала гуляк в масках. В Ансис Пелиппе отмечали праздник Летнего солнцестояния: несмотря на удивительно неприятную погоду, узкие извилистые улицы заполнили веселившиеся горожане.
Мириамель отступила назад, когда мимо провели полдюжины мужчин, одетых как скованные цепью обезьяны, которые постоянно спотыкались. Заметив одиноко стоявшую в закрытом дверном проеме Мириамель, пьяный актер, чей фальшивый мех слипся от дождя, повернулся, словно собирался что-то ей сказать. Но вместо этого он рыгнул, по его наполовину скрытым маской губам скользнула извиняющаяся улыбка, и он вновь обратил скорбный взгляд на мокрые камни мостовой.
Как только обезьяны скрылись из вида, рядом с ней внезапно появился Кадрах.
– Где ты был? – резко спросила она. – Ты отсутствовал почти час.
– Нет, совсем не так долго, леди. – Он покачал головой. – Я выяснял кое-какие вещи, которые могут оказаться полезными. – Он огляделся по сторонам. – Какая сегодня удивительная, шумная ночь, не так ли?
Мириамель снова потянула за собой Кадраха на улицу.
– Глядя на них, никому и в голову не придет, что на севере идет война и умирают люди, – неодобрительно сказала Мириамель. – Никто не думает, что в Наббане скоро также начнется война, а ведь он находится по другую сторону пролива.
– Конечно нет, миледи. – Кадрах тяжело дышал, стараясь не отставать и соизмерять свои более короткие шаги с быстрыми и длинными шагами Мириамель. – Обитатели Пердруина всегда старались не знать таких вещей. Именно благодаря этому им достаточно часто удавалось не участвовать во многих конфликтах, умудряясь поставлять оружие и продовольствие обеим воюющим сторонам, как будущим победителям, так и побежденным, получая, естественно, немалые деньги. – Он усмехнулся и стер воду с глаз. – Только ради защиты своей прибыли люди Пердруина могут принять участие в войне.
– Остается только удивляться, что никто еще не захватил этот остров. – Принцесса и сама не понимала, почему безрассудство горожан Ансис Пелиппе так ее задевает, тем не менее не могла справиться с возмущением.
– Никто не захватил? И испортил тем самым источник, из которого все пьют? – Кадрах выглядел удивленным. – Моя дорогая Мириамель… прошу прощения, дорогой, Малахия – я должен помнить, ведь очень скоро мы будем вращаться в кругах, где ваше настоящее имя многим знакомо, – мой дорогой Малахия, тебе нужно много узнать о нашем мире. – Он немного подождал, пока мимо не прошла еще одна группа горожан, громко споривших из-за слов какой-то песни. – Вот, – сказал монах, указывая на них, – прекрасный пример, почему то, о чем ты сейчас говорил, никогда не произойдет. Ты ведь слышал их спор?
Мириамель пониже надвинула капюшон, защищаясь от косого дождя.
– Только часть, – призналась она. – И что